Вадим Проскурин - Ураган мысли

- Транзитный проезд или право посещения?

- Транзитного проезда достаточно. Но никаких пошлин и никаких дополнительных правил. Даже если моя фура войдет в Лезень в крови по самую крышу, даже если из нее будут сидюки на дорогу сыпаться, она должна пройти беспрепятственно, не снижая скорости, - я снова сказал "моя" вместо "наша", но Спэрил не отреагировал. Кажется, сообразил, что разговаривать с чужаками нужно на их языке.

- Тебе придется предупреждать меня каждый раз, когда будет ехать твоя фура. Сам понимаешь, выезд на трассу сейчас перекрыт, и я не знаю, когда мы сможем открыть его.

Кевин, похоже, тоже подлаживается к чужим правилам речи. Значит, его сильно приперло. Впрочем, по фигу, такое условие надо принимать в любом случае.

- Хорошо, Кевин, но речь идет не только о фурах. Речь идет о любом транспорте.

- Конечно, - быстро уточнил Кевин.

- Лично я каждый раз звонить тебе не буду, я думаю, будет достаточно сообщения от кого-нибудь из моих лейтенантов.

- Я согласен, Рэйзор, - Кевин встал, я тоже встал и мы крепко пожали друг другу руки. Теперь мы будем соблюдать заключенный договор во имя чести. В нынешней жизни это то же самое, что в прошлой подписать контракт в трех экземплярах и заверить все три у нотариуса. В новой жизни многие юристы остались без работы.

Я поднял все еще полную рюмку и провозгласил:

- За сотрудничество!

Все снова сделали вид, что выпили. Поставив рюмку на стол, Кевин сказал:

- Рэйзор, меня интересует информация о моих соседях. Ты понимаешь, что мне мало просто осесть, мне нужно удержаться. Леди Лайлак начнет войну со мной со дня на день, щаповские лорды требуют дань.

Я перебил Кевина. Похоже, я расплачусь с ним прямо сейчас - с щаповскими кланами у нас отношения не самые плохие, договоримся без проблем.

- Кевин, - спросил я, - какие конкретно лорды?

- Таскер и его вассалы Ранлоо и Манштейн. Я вчера разговаривал с Таскером, за невмешательство в мой конфликт с Лайлак он потребовал транзитный проезд, пятьдесят женщин по его выбору и оружие.

Спэрил заулыбался.

- Ты уже заключил договор? - спросил он.

- Нет. В разговоре Таскер упомянул о вашем клане, и назвал ваши настоящие имена. Я прервал переговоры и уже вижу, что не ошибся.

- Ты молодец, - сказал я. - Таскер - это кусок говна. Он все еще жив только потому, что его владения никому не нужны. Что он тебе плел про заводы?

- Он сказал, что контролирует все производство водки в Щапово. Он показывал бутылки, даже подарил несколько разных, я поил слуг, им очень понравилось.

- Эта водка с заводов Манштейна. У Таскера нет ничего ценного. Вообще ничего. Его называют королем трущоб. У него нет никаких вассалов, он сам наполовину вассал. Его никто не хочет делать своим вассалом только потому, что за его действия придется потом отвечать сюзерену. Но, поверь мне, в Щапово никогда не будет двух лордов. Когда Ранлоо победит Манштейна или когда Манштейн победит Ранлоо, победитель расправится с Таскером немедленно.

Лицо Кевина медленно налилось кровью. Жора всегда был очень честолюбив, и, похоже, воздействие только усилило у него эту черту характера.

Он сжал рюмку в кулаке с такой силой, что я на миг подумал, что она треснет. В следующую секунду Кевин справился с собой.

- Рэйзор, - торжественно сказал он, - я твой должник. Ты получишь право транзитного проезда бесплатно, твоя информация стоит того.

Мы снова пожали руки друг другу и снова сделали вид, что выпили.

Положительно, сегодня прекрасный день.

- Значит, на Таскера можно наплевать, - задумчиво произнес Кевин, - но что касается Лайлак: Рэйзор, мне нужна твоя помощь.

- Моя помощь? Против Лайлак? Ты смеешься? У нее под ружьем три тысячи солдат. Она задавит нас всех одной численностью.

- Но она не задавила Блаковича. Сколько времени он правил в Лезене?

- Почти с самого начала. Но у Блаковича было двенадцать рыцарей, каждый из которых стоил сотни солдат.

- Их больше нет, Рэйзор, они мертвы. Мой клан победил их. Но я не уверен, что победа над Лайлак окажется такой же легкой.

Я тоже был в этом совсем не уверен. В позапрошлом году Лайлак попыталась захватить Лезень, потеряла пятерых лордов, но все силы ее клана, который она многозначительно назвала Megadeath, так и не смогли уменьшить число рыцарей Блаковича. В течение двух недель боевики леди Лайлак появлялись то тут, то там, убивая и разрушая, взрывая жилые дома и водонапорные башни, поджигая фермы и опрыскивая гербицидами поля. В ответ рыцари Блаковича начали террор на московской трассе. Они минировали дорогу, расстреливали трейлеры из пулеметов, развешивали на придорожных столбах население целых деревень. Они ворвались на базу в Зенцово и устроили там кровавую баню, уничтожив более пятисот человек, в основном женщин и детей. Вода в озере была красной три дня после этого. Лайлак бросила в бой главные силы, бронемашины кровавой леди прокатились по опустевшим улицам города, солдаты по традиции разграбили дома, но ни солдат, ни рыцарей Блаковича в городе не оказалось. Солдаты рыжего так и не вступили в бой, а рыцари ударили ночью. Никто так и не узнал, что происходило той ночью, но к утру Лайлак недосчиталась пятерых военачальников и не знаю скольких солдат.