Вадим Охотников - В мире исканий

— Василий Иванович! Василий Иванович! — раздался взволнованный голос Жени. — Выговор придется разделить пополам, на равные части! Я тоже виноват. Это мы вместе придумали! Водолаз-то, вероятно, у сестры на свадьбе. Если даже его срочно сюда доставить, так он все равно в скафандр не влезет! Известно почему — ему сейчас море по колено!

Кто-то начал было смеяться, но сразу же осекся. Все продолжали стоять молча.

— Василий Иванович! — вдруг раздался голос Погончука. — Василий Иванович! Независимо от проступка этих двух юношей, разрешите вытянуть гидрофон из воды, раз он, по словам человека, совершившего проступок, уже отвинчен.

— И дальше что? — как-то машинально спросил начальник лаборатории.

— Разберем муфту и исправим повреждение.

— А дальше что?

— Очень несложное дело, Василий Иванович! Установим гидрофон обратно под воду без водолазов.

— Кто установит? — все так же машинально, видно находясь в глубоком раздумье, спросил начальник.

— Известно кто! Конечно — я! Разве вы забыли, что я отличаюсь в области ныряния?

— Придется ждать водолаза, — сухо отчеканил начальник.

— Василий Иванович, ну что вы! Он, вероятно, в самом деле сейчас на свадьбе. Ведь выходной день ему дали! Заявок-то на водолазные работы на сегодняшний день ни от кого не было. Я считаю, Василий Иванович, что выговор придется делить не на две части, а на три. Так, чтобы и на мою долю досталось. Как это я не сообразил сам полезть в воду? Только из-за моей несообразительности появился проступок со стороны практиканта!

— Разрешите спросить, товарищ начальник? — степенно пробасил дежурный матрос, собиравшийся спасать Мишу.

— Что у вас? — все так же строго осведомился Буранов.

— Не мог бы я попробовать прикрутить обратно чего там нужно под водой? В данный момент нахожусь в соответствующей форме — одежду еще не надевал.

— Товарищ Коцубейко — опытный матрос. Доверить ему можно, — охарактеризовал дежурного капитан катера.

— Даже смешно говорить, — не унимался матрос: — если этот сухопутный студент, — при этом он протянул руку и указал на Мишу, — в состоянии был отвинтить гайку, так неужели я не смогу завинтить!

— Под вашу ответственность, капитан, — проговорил Буранов и медленно зашагал по направлению к дверям, ведущим внутрь катера.

За ним молча пошли остальные сотрудники.

— Не унывайте, — шепнул лаборант Погончук, подходя к Мише, — уговорим Василия Ивановича…

Через час неисправность в соединительной муфте была устранена и гидрофон установлен под воду. Правда, для матроса, вызвавшегося нырять под воду, это оказалось более тяжелой задачей, чем он предполагал. Пять раз ему пришлось подниматься из воды, чтобы передохнуть. После этого авторитет Миши как замечательного ныряльщика, поднимавшегося из воды всего один раз, возрос в глазах Жени до необычайной высоты. Он с гордостью оглядывал своего друга, подмигивая при этом капитану.

Одевшись, Миша опустился в полукруглую каюту, в которой находился телевизионный экран. При входе он заметил почтительные взгляды, которыми провожали его сотрудники.

— Принесите товарищу Савину стул, — распорядился начальник лаборатории, заметив, что студенту не на что сесть.

Снова загудели умформеры, вспыхнули сигнальные лампочки, и каюта погрузилась в полумрак. На матовом экране начало появляться светлое пятно. Все четче и четче стало вырисовываться изображение. Это было дно моря — далекое дно, находящееся от поверхности на расстоянии нескольких километров.

Послышался одобрительный шепот. Затем возгласы:

— Замечательно! Василий Иванович, победа! Победа, товарищи!

Миша сидел в углу и наблюдал за выражением лица инженера Буранова. Полуслепой инженер, волнуясь, силился рассмотреть экран, но, конечно, не видел его так четко, как остальные.

«Даже результат своей многолетней работы, из-за которой он терял свое зрение, не может увидеть! Какая злая ирония!» с грустью подумал Миша.

Застучал дизель, и катер пошел гулять по морю на полном ходу. Быстро, словно в кино, когда показывается научно-популярный фильм, поползла по экрану сказочная картина далекого морского дна. Люди видели сквозь толщу воды, куда совсем не достигал свет дня, каждый камешек, каждую расщелину.

Когда белый катер уже подходил к берегу, возвращаясь с рейса, Мише сообщили, что его зовет в свой кабинет начальник лаборатории.

— Садитесь… Миша, — проговорил Буранов, когда студент притворил за собой дверь.