Рэймонд Хоуки - Последний козырь

Ландстром нашел подходящее место для вскрытия — небольшую комнату позади магазина, служившую конторой. Он смахнул на пол все, что было на письменном столе, и, передав Уолкрофту фонарь, застелил стол куском полиэтилена, достал из саквояжа набор хирургических инструментов в стерильной упаковке, пузырьки и баночки, большой рулон ваты. Уолкрофт должен был светить, и как можно точнее.

— А если начнете тошнить, то постарайтесь это сделать не на меня, — деловито посоветовал Ландстром.

Ландстром натер руки антисептиком, надел вынутый из саквояжа зеленый хирургический халат и маску, натянул резиновые перчатки и переложил инструменты поудобнее. Вместе с Уолкрофтом они вынули из машины труп девушки и уложили на столе. Ловким движением ножниц врач распорол платье. Острый приступ тошноты бросил Уолкрофта в туалет.

Он вернулся в комнату, когда Ландстром ставил металлические скрепки на сделанные разрезы. Неожиданный возглас врача заставил Уолкрофта подойти к столу.

— Ничего не понимаю! Этого просто не может быть! Ничего не могу понять, — твердил врач, недоуменно таращась на раскрытую грудную клетку трупа.

Уолкрофт подошел к столу и взглянул на то, что Ландстром трогал пинцетом. Легкое, которое еще пятнадцать минут тому назад было упругим и розовым, вдруг почернело и превратилось в жидкий кисель.

Ландстром повернул побледневшее лицо к Уолкрофту:

— Может, я уже сошел с ума и ничего не понимаю в медицине, но оно уже начало разлагаться!

В девять часов утра по Восточному стандартному времени четвертого декабря, двумя часами позже взрыва, Нейдельману позвонил президент.

— Все выглядит прекрасно, Дик. Предварительные сообщения указывают, что количество погибших почти совпадает с предсказанной вами цифрой.

Разрешение на передачу первых новостей о происшедшем было дано службой регистрации бедствий в семь пятьдесят по Тихоокеанскому стандартному времени: «Сегодня рано утром в юго-западном районе Лос-Анджелеса произошел взрыв устройства, содержащего отравляющее вещество. Хотя в результате взрыва и погибло несколько человек, в настоящее время опасность миновала». Вслед за этим срочным сообщением, переданным всеми теле- и радиостанциями, последовало обращение мэра города. Он выразил «свое глубокое и искреннее сожаление по поводу трагической гибели граждан города» и закончил обращением к лос-анджелесцам относиться к трагическому дню «как к любому другому и заниматься своими делами обычным путем».

Сначала показалось, что такой умышленно спокойный тон и отношение к происшедшему сделали свое дело, но с жарой скорость разложения трупов усилилась, а с ним появился и запах, для многих непонятный, но вызывавший страх. В пяти милях от района катастрофы люди, прежде чем выйти из дома, закрывали носы и рты платками, смоченными в дезинфектантах. С запахом появились мухи, а с ними и слухи. Сначала слухи выглядели правдоподобными. Выдвигалось соображение о том, что многочисленные смерти были вызваны не ядовитым газом, а насекомыми, которые разносили заразу. Постепенно слух ширился, обрастал новыми деталями и подробностями. Говорили, что санитарные бригады, работавшие в районе взрыва, погибали, укушенные мухами. Личинки мух, отложенные в мертвых и даже в живых, через несколько часов превращались в новых насекомых, которые пожирали людей. В результате напуганная толпа в Уаттсе облила бензином и сожгла заживо юношу, у которого заметили на шее фурункул. Несколько человек, поверив вдруг, что в них проникли личинки, выпили дезинфектант и умерли в страшных мучениях.

Говорили, что президент находится под нажимом специалистов, «требовавших насильственной эвакуации всего города, чтобы приостановить заразу». Начали даже поговаривать о том, что над городом постоянно летает самолет с ядерным устройством на борту, готовый сбросить его, как только президент примет фатальное решение. К половине двенадцатого началась паника: тысячи людей стремились вырваться из города любыми средствами, другие осаждали больницы и пункты здравоохранения с требованиями, чтобы им сделали уколы или оказали медицинскую помощь.

В пять вечера губернатор позвонил мэру и потребовал, чтобы он в течение ближайшего часа устроил пресс-конференцию.

— Сообщите им факты, Фрэнк, просто факты! По сравнению со слухами, циркулирующими в вашем городе, они покажутся убедительными!

Уолкрофт прибыл к массивному зданию из стекла и бетона, где размещался Центр здравоохранения, за полчаса до начала пресс-конференции. Еще никогда он не видел подобных мер предосторожности. Ему три раза пришлось предъявлять свою карточку, прежде чем он добрался до стола регистрации, на котором красовалась табличка: «Оружие должно быть сдано здесь». На ступенях и вокруг Центра стояли цепи национальных гвардейцев, вооруженных карабинами с примкнутыми штыками. Десятки вооруженных людей стояли на лестницах внутри и в фойе. Мощные динамики через каждые пять минут разносили вокруг здания сообщение на английском и испанском языках о том, что опасность миновала и не предвидится никаких чрезвычайных мер, но толпа вокруг здания все густела.