Александр Шпильман - Путь в надвремени. Книга 2

Тим кивал девушкам и не нашелся, что сказать от удивления.

— Познакомься, это мой куратор из будущего Тим-старший, — представил своего спутника Тим.

— Мы уже встречались, — ответил Серж, обмениваясь рукопожатием и легким кивком головы со старшей версией Тимура.

— Я думал, тебя в шутку зовут Султаном, — оклемался от первого шока Тим. — А, оказывается, у тебя и вправду гарем. Да еще из таких красивых девушек!

Только сейчас Тим обратил внимание, что все это время за встречей старых друзей наблюдали десятки журналистов. При этом они молчали и не двигались с места, только камеры работали.

— Какие-то они смирные… — выразил он вслух свое удивление.

— Выдрессированные, — с полуулыбкой ответил Серж.

— И кто же их дрессировал? — удивился Тим.

— Было дело… — Серж повернулся к журналистам:

— Господа, можете задать несколько вопросов.

Вернер давно ждал этого момента. Во-первых, волею судеб он оказался ближе всех к первому времяпроходцу. Во-вторых, рядом стояла и пахла каким-то свеже-пряным маслом Ритка Батлер, на которую хотелось произвести впечатление своей быстротой реакции, оригинальностью мышления и эрудицией. Поэтому Вернер, не успел Серж закончить фразы, ляпнул:

— На вас фрак, скажите, вы с композитором Штраусом не встречались? Покрой и детали соответствуют тому времени…

— Я прыгнул всего лишь на семь лет в прошлое, — просто ответил Тим. — И жил я в своем родном городе. А фрак на мне потому, что я вернулся прямо с арены в цирке, где было мое последнее выступление.

Серж сердито зыркнул глазами на Вернера, и парень осекся на полуслове. Секунды хватило, чтобы нить разговора перехватил другой журналист:

— Алина Левашова, Первый канал. Скажите, что было для вас самым большим шоком по прибытии в прошлое, и что сейчас, после возвращения?

Тим на секунду задумался и почесал подбородок:

— В прошлом было сложно элементарно встроиться в их жизнь. Я ведь прибыл без документов, местных денег… Так что больше всего радовался малым успехам — устроился на работу, нашел жилье, выправил документы. А сейчас… Честно сказать, пока я еще не освоился с новой-старой реальностью — тяжело физически. Но очень поразили… — кареты, например…

Толпа журналистов радостно загудела.

— Что вас удерживало шесть лет в прошлом? Это предусматривала программа эксперимента? — спросил пожилой журналист, по старой привычке строчивший что-то в своем блокноте.

— Меня удерживало чувство долга, — отвечал Тимур, сразу став серьезнее.

— Почему вы вернулись сейчас? — поправил очки и посмотрел внимательнее на Тима тот же журналист.

— Вероятно, потому, что исчерпал свои возможности…

— Планируете и сейчас в цирке работать? У нас и в этой сфере большие изменения… — выглянул из-за камеры молодого и модного канала другой журналист.

— Уж я думаю! — тепло улыбнулся Тим. — Скорее всего, мне придется все их осваивать, чтобы влиться в цирковой коллектив этого времени.

— Можете показать что-то нашим зрителям? Вы же фокусник, — навел на Тима объектив фотоаппарата другой журналист.

Тим привычным движением достал из ниоткуда бутафорный цветок и хотел было его подарить одной из жен Сержа, но рядом оказалась милая девушка с длинными, слегка рыжеватыми волосами. Тим улыбнулся и протянул цветок Рите Батлер. К своему удивлению, в своей ладошке он почувствовал теплый кусочек пластика:

— А это — вам! Потом посмотрите! — одними губами шепнула девушка.

Уже через долю секунды Рита стояла среди своих коллег.

— На этом всё, господа! Спасибо за внимание, все свободны! — Серж полуобнял Тима за плечи и повел в сторону дома. Ни вопросов в спину, ни возмущенного ропота от журналистов не последовало.

— Поделись опытом, как ты дрессировал прессу? — удивлялся Тимур.

— Очень просто, тому идиоту, который спросил у тебя про Штрауса, никто из моего института и бита информации больше не даст. А его работодателю и в другие СМИ пошлем рекомендацию уволить и больше не принимать его на работу.

— Не слишком ли круто? — Тиму общение с журналистами даже понравилось, и он был настроен благожелательно.

— Зачем дураки в СМИ? Чтобы дурачить читателей? Ляпнет во всеуслышание какую-нибудь глупость или гадость, а отнекиваться придется нам, — у Сержа был свой «пунктик» в отношении журналистов.

— Но, может быть, этого парня в авральном порядке послали, и он не успел подготовиться…, — искал оправдания Тим. Чистые голубые глаза Вернера никак не вязались с концепцией друга.