Собакомедведь рыл весьма успешно. Он выбрасывал землю, будто транспортер. Стэплз вспомнил, что в лаборатории тонкий дощатый пол, который зверю будет нетрудно разрушить. Требовался крупнокалиберный пулемет. Но пулемета у них не было.
Прежде чем зверь забрался в лабораторию, Плэтт умудрился залезть на крышу и бросить в него динамитную шашку. Это решило поединок в пользу палеонтолога. Едва Стэплз успокоил свою слониху, как взрыв снова перепугал ее. Дальнейшее зависело от того, кто первый свалится с ног от усталости. В последний момент геолог победил.
Осматривая останки собакомедведя, Стэплз спросил Плэтта:
— Почему вы не стреляли в голову?
— Но если бы я стрелял в голову, то испортил бы череп и мы не смогли бы его оживить.
— Вы хотите сказать... что собираетесь... — Стэплз но смог закончить фразы. Он уже знал ответ. Они собрали останки собакомедведя, сложили примерно так, как нужно, и снова поместили в самую большую ванну. Через несколько дней Стэплз с грустью отметил, что собакомедведь очень быстро поправляется и набирает силы. Плэтт построил новую клетку, разрушить которую было не под силу даже собакомедведю. Но, принимая во внимание размеры и прожорливость зверя, Плэтт решил, что содержать его слишком опасно и накладно. И он продал его в Филадельфийский зоопарк. После того как работники зоопарка поближе познакомились с собакомедведем, они, наверно, прокляли тот день, когда решились на покупку.
Продажа собакомедведя вызвала сенсацию, и какое-то время в Филадельфийский зоопарк народ валил валом. Плэтт навел справки о возможных покупателях для своих оживших зверей, и вот недели через две к нему явился загорелый человек. Он назвал себя Найвели и сказал, что представляет компанию «Марко Поло». Эта компания, объяснил он, объединяет торговцев дикими зверями по всей стране. Она не имеет общего капитала, и потому ей удается обойти антитрестовские законы.
Полагая, что теперь некоторая гласность не повредит, Плэтт и Стэплз провели Найвели по зоопарку. Особое впечатление на гостя произвел новый жилец — динохий, зверь, похожий на свинью, но размером с буйвола и ртом, полным медвежьих зубов. Этот зверь жрал решительно все.
Элиас подготавливал самую большую ванну. Плэтт объяснил:
— Старые ванны малы. На складе у меня хранится скелет замечательного Parelephas jeffersonii. Вы, наверно, слышали о нем — это так называемый мамонт Джефферсона. Он намного крупнее обычного, или волосатого, мамонта, которого так здорово рисовали пещерные люди. Волосатый мамонт был сравнительно невелик, не выше трех метров.
— В самом деле? — сказал Найвели. Они уже возвращались к конторе. — А я-то думал, что все мамонты были великанами. Да, кстати, мистер Плэтт, я хотел бы поговорить с вами наедине.
— Можете начинать, мистер Найвели. У меня нет секретов от Стэплза.
— Хорошо. Прежде всего ответьте мне, ваш метод запатентован?
— Разумеется. Я подал патентную заявку. А к чему вы клоните, мистер Найвели?
— Я думаю, что компания «Марко Поло» сделает вам выгодное предложение.
— Какое?
— Мы хотели бы купить вашу патентную заявку и все права, из этого вытекающие.
— А на что вам они?
— Понимаете, наше дело требует больших капиталовложений, и степень риска очень велика. Вы грузите в Джибути шесть жирафов и, если один из них остается в живых, когда вы достигнете Нью-Йорка, считайте, что вам повезло. А используя ваш метод, мы можем класть зверей в холодильник на время пути и потом... как это вы говорите... оживлять их на месте.
— Крайне любопытно. Если желаете, могу выдать вам лицензию на право пользования этим способом.
— Нет-нет. Мы хотели бы полностью контролировать все. Нам надо... как бы это сказать... поддерживать высокую марку нашей фирмы.
— Простите, но мой метод не продается.
— Послушайте, доктор Плэтт...
Они еще поспорили, но Найвели пришлось уйти ни с чем. А через неделю, в тот день, когда породу со скелетом мамонта поместили в ванну, он вернулся.
— Доктор Плэтт, — начал он. — Мы бизнесмены, и мы хотели бы предложить вам подходящую цену...
Так что все опять началось и все опять безрезультатно.
После того как Найвели ушел, Плэтт сказал Стэплзу:
— Он, наверное, думает, что я зануда и упрямец. Но я ведь понимаю, что их интересует не столько мой метод, сколько сохранение монополии. Ведь во всей стране не найдется цирка или зоопарка, который отказался бы от доисторического животного.
Читать дальше