Ал Райвизхем - Эльфийский тесак

- Упустили! Проворонили! Просрали! Пиноккио хреновы! Небось у всех березок дупла продолбили своими чурками! - начал бушевать Фолко. - Пока вы тут с березами сексом занимались, враги проникли в Ортханк!

- Откуда ты знаешь? - ужаснулся Буратино. - Про березки?

- Я спросил у ясеня, - хвастливо заявил хоббит. - А враги, вот, - он предъявил глаз в стеклянной банке и кожаную книжицу. Старый энт вздрогнул.

- Виноват-с, - залебезил он. - Не губи, не зови птичек, - взмолился он.

- Ну, если нам дадут в путь немного здравура, - многозначительно заявил он, - Тогда, я может быть подумаю.

- И пива, и пожрать, - тут же добавил маленький гном, поднимаясь с земли, устланной кучками энтовского навоза.

- И суточные, и побольше, всего побольше, - добавил Торин, отряхиваясь.

- Да, и побыстрее, - милостиво согласился хоббит. Давай, давай, шевели своей деревянной жопой, долго мы еще ждать будем? - с этими словами нетерпеливый хоббит натянул свой лук и влепил стрелу наугад в высь. Оттуда с хриплым карканьем свалился старый тетерев. На его лапке красовалось красивое колечко с непонятными вензелями. Пожав плечами, Фолко надел колечко себе на палец и принялся ощипывать тушку тетерева.

На следующий день, наш дружный отряд выехал из леса на трех подводах, набитых до отказа всем, что только нашлось в кладовых у энтов. А нашлось там вещей немало. Склад энтов более всего походил на таможенный пункт досмотра, на котором конфисковывались товары, либо на крупный пункт по приему краденого белья в стирку. Ввиду отсутствия здравура и пива, старый энт вручил, якобы волшебный напиток, отведав которого, любой становился настолько сильным, что играя в домино, мог расколоть костяшками стол.

- Очень полезный напиток, - язвительно заявил хоббит. Старый Буратино виновато развел руками.

- Эй, Буратино, а кто тебя так назвал? - спросил напоследок энта осмелевший Торин.

- Папа, - гордо сообщил Буратино. - Папа Карло.

- А маму? Маму, как звали? - любознательность хоббита не знала границ.

- Маму? - переспросил старый энт. - Маму звали Джузеппе.

- Тьфу, - одновременно заявили наши герои. - Ну и шуточки у этого автора.

- Посмотрим, - проворчал автор. - Посмотрим, что вы все скажете, когда книга закончится! Будете меня просить, ползая на коленках, "ну напиши еще немножко своих шуточек, а то читатели нас долго помнить не будут".

- Что? - ужаснулся хоббит. - Я думал уже конец.

- Нифига, - огрызнулся автор. - Работать негры, солнце еще высоко!

Солнце светило очень ярко, вызывая естественное раздражение у наших героев. Резвые дристанийские скакуны, угоняемые добродушными энтами у случайно забредающих в леса беззащитных и одиноких всадников, радостно рвались вперед, навстречу новым приключениям.

- Ой, как я устал, - застонал хоббит, то и дело стегая свою лошадку. Его подвода ехала медленно и неспешно. - Устал уже стегать эту тупую скотину, так медленно она едет, - пожаловался он Торину на свою лошадь. Тот кивнул, но явно было видно, что гномы переносят все дорожные тяготы и лишения гораздо более стойко, чем разнеженный хоббит. Фолко ни с того ни с сего рассердился и на первой же стоянке содержимое подводы Торина и Малыша волшебным образом уменьшилось, зато воз хоббита распух так, что тот с трудом удерживал равновесие, сидя на некоем подобии вещевой пирамиды. Это не осталось незамеченным со стороны Торина и Малыша и на следующей стоянке воз хоббита исчез совершенно полностью, а сама подвода лишилась своих колес. Зато у гномов на каждой подводе образовалось по "запасному", как они уверяли Фолко колесу а груз чуть ли не вываливался. Рассерженный Фолко выпряг свою, как он называл, клячу и разжег из останков своей телеги прощальный для Сторожевого Леса костер. На следующей стоянке гномы на всякий случай приковали колеса цепью на ночь, а содержимое возов было упакованы в два гигантских вьюка и подвешены за веревку к вершине одного из деревьев. Наутро, едва протерев глаза, гномы не поверили своим очам. Они увидели, что вместо вьюков на веревке болтаются скованные цепью между собой колеса от телег, а вьюки бесследно исчезли. Зато у костра валялся в джоску пьяный хоббит, рядом с ним огромная (и наполовину пустая) бутыль

- Крестьянское пойло, - значилось на этикетке. - Мейд ин Дристань, было накалябано чьей-то неумелой рукой.

- М-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м, - заявил хоббит, когда его попытались попиннать и привести в чувство. - Быв-в-вали дни веселые, заорал он и вновь заснул. Из его скрюченной ладошки выкатилось несколько монеток. Не было никакого сомнения в том, что ночью хоббит продал тюки за бесценок в ближайшей деревне и бессовестно напился. - Отлезь гнида, сообщил он Торину, трясшего его за грудки и вновь захрапел. Гном заскрежетал зубами и сплюнул.