Андрей Ракитин: Чаячий Мост (Химеры - 1)

Он обещал ей больше не стоять у нее на дороге. Но он, как и все люди его склада, был непостоянен - так переменчив февральский ветер. И если вчера ему было глубоко наплевать на то, что она делает, сегодня все могло быть наоборот. Невозможно ставить судьбу Круга в зависимость от капризов одного, пускай даже и очень хорошего, человека. И тогда - тогда придется сделать то, в чем так настойчиво обвиняли ее за спиной. Кто как умел, насколько хватало фантазии.

Если коронация не состоится.

Алиса оборвала себя. Усмехнулась. Дикие мысли приходят в голову в дождливый вечер. Какие причины могут быть к тому, чтобы коронация сорвалась, кто может помешать этому? Она перебрала одного за другим всех восьмерых Магистров Круга - они были согласны. Все, за исключением... но один голос ничего не значит. Кроме них, никто не может принимать окончательного решения. Значит, все будет так, как она ждет.

Алиса зевнула, прикрывая узкой, без перстней, ладонью рот. Какая глупость была отпустить покой-девицу... Она отняла руку, задумчиво глядя на тонкие, слегка распухшие в суставах пальцы. Ярис часто спрашивает, отчего она не носит колец... А она не знает, что ему ответить. Она слишком многим обязана этому человеку, ей не хочется впутывать его в дикий клубок своих сомнений, ошибок, потерь, поражений и редких, как крупинки золота в горячих песках Руан-Эдера, побед. Побед, которые, если взглянуть на них беспристрастно, на самом деле тоже поражения.

Если Ярран утверждает, что любит ее такою, какая она есть, то ее прошлое ему безразлично. Благодарение Богу, она счастлива этим.

Огонь в камине слабел, каждую минуту грозя задохнуться пеплом. Нужно было встать, подбросить поленьев, нужно было разобрать кое-какие бумаги и, скрутив в горький узел душу, отдать их огню, но Алиса оставалась неподвижна. Ее хватило только на то, чтобы повернуть голову: венец лежал на консоли, прикрытый небрежно брошенным поверх кружевным платком. Тонкий серебряный обруч с редкими вкраплениями янтаря. Работа Яррана. Алисе вдруг вспомнилось, как собирала она янтарные окатыши возле серого, гладкого, будто шелковое полотнище, холодного моря, чайки ходили по кромке прибоя, а Хальк спал, уткнувшись лицом в песок и раскинув руки, будто собирался обнять весь мир... С Ярраном никогда не будет такого...

Алиса зажмурилась, под веками поплыли черно-зеленые пятна. Еще немного, и она возненавидит этот венец. Не понимая, что делает, она протянула руку. Пальцы нащупали гладкий холод серебра, и в следующее мгновение венец, ударившись о дверной косяк, со звоном покатился по полу. Алиса встала, проклиная начало очередной бессонной ночи. Переступила через упавшую шкуру. Крышка секретера отошла с лязгом пистолетного бойка, так же точно войдя в пазы. Алиса выгребла из ящиков содержимое.

Эти письма лежали отдельно. Она помнила их почти наизусть. Бумага, покоробленная и жесткая от времени, шуршала от одного прикосновения, Алиса вдруг испугалась, что листы рассыплются в прах прежде, чем она отдаст их пламени...

"Рыцарь мой..."

Рыцари не предают своих дам, дамы не убивают своих рыцарей.

В печку. Так - честнее.

Она сидела на ковре перед камином, по одному листу подкладывая в огонь, и смотрела, как чернеют страницы и потрескивают, испаряясь, сделанные из кожуры незрелых орехов чернила. Ей не было больно смотреть, как они горят, она слушала довольное гуденье огня и думала, что сегодня ночью ей, может быть, удастся заснуть.

- Вечер добрый.

Алиса не оглянулась, хотя голос ничего не сказал ей. Так же недвижно сидела она и слушала, как гость, словно хозяин, почти неслышно двигается по покою. Как он скинул и бросил в углу мокрый плащ: шуршание набрякшего водой полотнища было медленным и тяжелым. Как он порылся в саквах, удовлетворенно хмыкнул, видимо, найдя, что искал, и присел у Алисы за спиной. Она ощутила затылком тепло его дыхания, но не обернулась. Незнакомец заглянул ей через плечо, издал короткий смешок, а после, осторожно и невесомо обняв Алису, вынул письма из ее рук.

- Лучше уж я сам их сожгу, - сказал он негромко. - По крайней мере, у меня на это больше прав, чем у кого бы то ни было. Даже у вас, моя дорогая...

Алиса смотрела на него, не отводя глаз, и молчала. Она сразу узнала его, хотя он изменился неуловимо и резко - только глаза остались прежними: серые, с больной желтизной у зрачков.

В последний раз они виделись года три назад, на Капитуле. Разговор был тяжелый, нет, не разговор, скандал. А потом он ушел. Потом... она ничего не могла сделать. Эта история в Эйле. Кроваво и грязно, но он не совершил ничего такого, что дало бы Капитулу право... а жаль. За него стеной стоял город - еще бы, он же почти выбил Хартию Вольности... Хальк все еще является Магистром это звание нельзя ни купить, ни отнять - разве что вместе с головой.