Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет

Я не раз думал – кто же был его моделью? Али не говорит об этом. А я, конечно, не спрашиваю.

Впрочем, может, здесь и не обязательна модель? Можно ведь вылепить мечту!

Наверно, Али и сам был бы прекрасной моделью для скульптора. Если бы я хоть немного умел лепить – непременно вылепил бы этого парня.

У Али точеный нос с маленькой горбинкой, слегка вытянутые вперед пухлые, еще по-детски капризные губы. Его густые черные брови срослись над переносицей в сплошную линию. Я читал в восточных преданиях о красавцах, у которых брови, срослись над переносицей. Но никогда не видел их. Али – первый.

Он чуть ниже меня. Но меня всегда считали высоким. В нашем классе только Женька был выше. Так что, в общем-то, у Али хороший рост. Но зато Али шире меня в плечах и быстр и ловок, как тигр, и по его мускулатуре можно изучать анатомию.

Я тоже не слабак и никогда не жаловался на свои мускулы. Но мне далеко до Али.

Интересно, какими видят нас обоих здешние девушки?

Али – яркий, смуглый, броско-красивый. У него цепкий и быстрый, как молния, взгляд. Рядом с ним я – блеклое пятно. У меня светлые волосы, и бледный, красноватый северный загар, и веснушки на носу, и глаза – обычные, серые.

И наконец, Али талантлив. Всего месяц мы в “Малахите”, но пластмассовое панно “Подвиг”, созданное руками Али, уже украшает нашу столовую, на скульптуры Али бегает смотреть чуть не весь лагерь, и талант Али уже признан здесь всеми.

А я? Никогда у меня не было никакого таланта. И даже немногие стоящие дела, которые я задумал – “поминальник” для радиофонов да коробочки эмоциональной памяти, – так и не довел до конца.

Чего же Али волноваться? Чего спешить? Он не из худших здесь...

– А может, тебе и не нужна тут девушка? – интересуется Али. – Может, ты еще любишь ту?.. Которая приезжала... Ее, наверное, не взяли в “Малахит”?

– Не взяли, – соглашаюсь я. Почему-то не хочется объяснять Али, что Лина и не просилась сюда. – Но это не моя девушка, Али. Мы просто друзья.

Али хмыкает и недоверчиво усмехается. Потом произносит:

– Она на тебя так смотрела!.. Нет, вы не просто друзья!

– Это тебе показалось, Али.

Он снова хмыкает и недоверчиво усмехается.

Конечно, ему не показалось – это и я понимаю. Но зачем все объяснять?

Лина приезжала ко мне только один раз – десять дней назад. Мы долго бродили с ней по громадному парку “Малахита” и качались на качелях, и взлетали в небо в кабине пневматической катапульты, и потом обедали в нашей столовой, где я представил ее своим новым друзьям.

После обеда мы бродили по осеннему, рыжеющему парку уже втроем – с Маратом Амировым, который очень обрадовался, увидев Лину в нашей столовой. Но потом Марат незаметно исчез куда-то – и мы опять остались вдвоем.

Это был очень грустный день, потому что он как бы подводил итог нашей так и не сложившейся любви. У любви должно быть будущее – тогда она может жить. А у нас с Линой будущего не было – с первого дня. И поэтому мы поссорились, не успев толком познакомиться. И хотя потом Лина сама вызвала меня и поняла, и простила невольную мою бестактность в тот день, – мы все же оба чувствовали полную обреченность наших отношений. Может, Лина и хотела бы, чтоб я отказался от “Малахита”, – ради нее. Но, разумеется, не говорила об этом. А если бы и сказала – ничто бы не изменилось. Видно, она чувствовала это – потому и молчала. Слишком немногое нас связывало, чтобы я отказался ради нее от своей давней мечты.

Еще если бы ради Тани...

Вообще, я слишком много думал о Тане, когда разговаривал с Линой.

Наверно, она и это чувствовала.

Может, потому и плакала, когда мы прощались. Не знаю. Но при мне держалась хорошо. И много шутила. И даже хохотала.

Но шутила – горько.

И зачем это ей так не повезло?

Почему-то мне кажется, что она не приедет больше в “Малахит”. Хотя я и приглашал. Десять дней назад мы, наверное, виделись с Линой в последний раз.

–...Ты слышал сегодня утром передачу о Ганимеде? – неожиданно спрашивает, Али.

– Слышал. Порадовался. Наконец-то проект становится живым делом.

Это был давний проект – перевести спутник Юпитера Ганимед на орбиту Земли, создать на нем атмосферу, расселить людей. Об этом проекте на Земле долго спорили, как когда-то – о судьбе планеты Рита. И вот только сегодня передали, что проект “Ганимед” становится планом действий, что для его осуществления назначаются конкретные сроки.

– Я тоже порадовался, – говорит Али. – Но я подумал еще и другое. Когда к Земле подгонят Ганимед – может, станет не до Риты? Всех добровольцев Ганимед возьмет себе, и мы будем там напрасно ждать новых кораблей...