Дмитрий Володихин: Милая

— Открытие? Познание? Жажда нового? Нет? Ну, хотя бы честолюбие? Общение с умниками? Известность?

З-задница. В сторону от «тепло». Все дальше и дальше. Похоже, наука несколько утомила госпожу Реброву, и госпожа Реброва готова была послать науку подальше, только вот ничего другого она делать не умела… Зайти с другой стороны. Характер жесткий, решительный. Это…

— Смелость? Прямота? Честность? Наподдать кому-то? Пусть они знают, кто прав! Торжество справедливости? Традиционные ценности?

В последнем случае бион как будто откликнулся, но очень вяло. «Ерунда какая-то. Традиционные ценности и власть над самцами… Или самоконтроль… Или… или… Нет, не хватает информации».

Диана едва сдерживала раздражение.

— Что ж тебе еще-то? Здоровье? Комфорт? Дети?

Концептуальное поле «дети» явно располагалось совсем недалеко от ключ-стимула. От биона повеяло теплом, хотя машина вроде бы замерзала… Дети? Что — дети? С чем их кушать? Дети мои дети, куда вас дети, где вас положити…

— Игрушки? Распашонки? Детская?

Хуже.

Она взъярилась:

— Издеваешься? Немытая посуда? Невытертые сопли? Фикус на окне? Занавесочки в горошек?

Оп-п!

Поле «занавесочек» выдало однозначно положительную реакцию. Диана оторопела. «Я же… пошутила…»

— Ну, не знаю… Может, свой дом?

Рядом.

— Уют?

Неплохо.

— Э-э-э… защищенность?

Хуже, но где-то там, что называется, «в составе кластера». Вообще какой параметр объединяет дом, занавески, уют, детей, власть над самцами и традиционные ценности?

Тут только Диана почувствовала торжество.

— Ритонька, кисонька, молодец. Я тебя понимаю.

Конечно! Все вышеперечисленное всегда стоило очень недешево. Особенно дом и дети. Ну и конечно, обстановочка. Мебелюшки-занавесочки. Так?

— Деньги. Верно?

Мощная реакция. Реакция — что надо. Странная какая-то, позитива в ней маловато, но… бион показывает: работать можем. Отлично. Отличненько. Превосходненько. Диана связалась со штурманской рубкой и вышла на режим подключения к навигационному устройству. Бо Добс, хоть и пьянчуга, сформулировал задачку идеально. Сейчас бион расщелкает ее как орешек с трещинкой. На один зуб…

Бери, машинка, бери.

Волна обжигающего мороза. Словно удар ледяного кулака прямо по макушке. Произвольное отключение биона. Дурнота. Боль. Свет меркнет перед глазами.

Когда ее откачали, Добс сообщил:

— Вот какие дела: навигационное устройство работать не хочет. Чего-то ты не больно уболтала ящичек. Одна от тебя вышла порча.

Кэп Раскин:

— Если не понимаешь, объясню кратко. Пункт первый: не будет работать НУ, на встречу к заказчику мы не попадем. Пункт второй: возможно, всем нам конец. Как раз сейчас мы с этим разбираемся.

Добс:

— Лучше б ты опять попробовала ящичек-то уболтать…

Диана хотела прикрикнуть на него, но получился у нее только сиплый клекот:

— Пойди-ка сам попробуй, умник!

— Ты знаешь, Пат, ведь это была шутка. И она может обернуться крупными неприятностями.

— Знаю, Ди… — откликнулся Раскин, деловито стягивая с нее блузку.

— То есть как?

— Не держи меня за идиота. Нашлись умники, которые объяснили мне что к чему в операторской работенке еще до начала нашего покера. Либо с бионом работает спец, либо машинка здорово врежет парню по мозгам… — ответил кэп, разбираясь с вакуумными присосками на ее брюках.

— Так ты знал с самого… Что, хочешь сменить штурмана?

— Ты серьезно? Его ведь… не до такой степени? — переспросил он, лишая Диану тоненькой маечки. Оч-чень эротичной.

— Ну… не до такой… но тряхнет прилично. Это как нокаут или сильный электрический разряд.

— Отлично. Щенячий энтузиазм Бо нормальных людей раздражает. В тридцать пять пора уходить из скаутов, — отозвался главный пират, не прекращая возни с ее лифчиком.

— Ой… Щекотно. Ой! — На самом деле ей хотелось содрать проклятый лифчик. И, пожалуй, немного треска при этом не помешало бы.

— Срань Господня, сколько застежек… Это что, мода такая?

— Нет, просто у тебя давно не было бабы…

…Добс, не поняв шутки, выразил полное согласие. Если кэп расщедрится на стаканчик «Бифитера», мол, он, Бо, не против. Он, Бо, попробует. Только объясните, на что жать и где красный сектор. Дурачина.

Диане было так худо, а штурман до того напоминал самодовольный кусок дерьма, что она решила: пускай попробует! Запомнит, скотина, чего стоит легкий хлеб мастер-оператора. Навсегда запомнит. Если ему будет столь же плохо, как и ей, то ей, наверное, полегчает.