Константин Волков - Марс пробуждается. Том 1

— Товарищи, — вмешался Логинов. — Дайте же возможность закончить сообщение.

— Еще интереснее другая деталь, — спокойно продолжал Виктор Петрович. — На снимках ясно видно, что изображение синусоиды перекрыто косым крестом, также правильной формы. Если и это случайность, то весьма редкая. Невольно приходит в голову мысль, что это как раз не случайность, что здесь скрывается определенная система. Разумеется, нам еще неизвестен смысл явления. Можно лишь строить некоторые предположения.

— Любопытно узнать, какие? — снова подал голос Ромодановский.

— Я считаю, что это допускает только одно разумное толкование: перед нами сигнал, поданный разумными существами, обитающими на Марсе, — заявил Яхонтов. — Подобное предположение, конечно, вызовет возражения со стороны ученых, в принципе отрицающих возможность существования высокоорганизованной жизни на этой планете. Реплики Василия Дмитриевича предельно ясно выражают его отношение к существу вопроса. Я уважаю научный авторитет товарища Ромодановского, мы и собрались тут для обмена взглядами. Каждое мнение одинаково ценно, но я не могу с Василием Дмитриевичем согласиться.

— Разъясните, — вставил Никольский.

— Синусоида — математическая кривая. Передавая чертеж, марсиане, на мой взгляд, хотели дать понять, что им известна высшая математика, и тем самым характеризовать уровень своей культуры.

— Логично, — согласился Логинов. — Ну, а чем же вы объясняете крест?

— Если вспомнить пути развития культуры на Земле, этапы, которые прошло человеческое сознание, прежде чем достигнуть современного уровня, то можно заметить, что зачеркивание рисунка, письма, вообще любого изображения у всех племен и народов служило универсальным знаком отрицания. Ребенок черкает крест-накрест не нравящийся или ненужный ему рисунок. Взрослый человек, не вдумываясь в смысл своих действий, также зачеркивает плохо написанную страницу, неудачный рисунок или чертеж, неправильные вычисления…

— И вы думаете… — начал Ромодановский.

— Да, я думаю, — голос Яхонтова зазвучал жестко, — знак креста следует понимать как извещение, что высокая культура Марса погибает! Лаконичное изображение выражает весьма глубокую мысль. Марсиане хотят, чтобы жители Земли поняли, были осведомлены о некоей угрозе, нависшей над их цивилизацией.

— Поэтично, но неубедительно, — сказал Ромодановский.

— Имеются еще факты в пользу моих предположений, — продолжал Яхонтов. — В течение той же ночи, когда произведены снимки, а также двух предыдущих и двух последующих ночей, то есть в период с двадцать пятого по двадцать девятое октября, радиотелескопы обсерватории Нбоанга-Тхе и ряда других обсерваторий принимали звуковые сигналы, бесспорно посланные с Марса. Слышно было плохо, зачастую неясно, в ряде случаев сигналы не могли отделить от посторонних шумов. Товарищ Ким Ван Гир, научный сотрудник обсерватории Нбоанга-Тхе, сумел добиться лучших результатов. Радиограмма передавалась на волне три целых и семь десятых миллиметра.

— Каков же характер этих сигналов? — спросил Никольский.

— Короткий звук, перерыв, три долгих звука. Так повторялось несколько раз. Ровно по три минуты. Затем долгий перерыв. Несколько часов. И снова упорная, периодически повторяющаяся передача.

— У вас, конечно, есть поэтическое объяснение и этого явления? — не удержался Ромодановский.

— Да, у меня сложилось мнение и по данному вопросу. Дело в том, что язык музыки до известной степени универсален. Музыкальная фраза не имеет слов, твердо соответствующих тем или иным конкретным понятиям. Нельзя на языке музыки изложить химическую формулу или описать чертеж. Вряд ли возможно изложить на нем и содержание лекций уважаемого Василия Дмитриевича, — кивнул он в сторону Ромодановского, — хотя их глубина и содержательность общеизвестны. Но передать определенные эмоции, настроения, переживания вполне возможно. Барабанный бой заставляет двигаться в одном ритме солдат, говорящих на разных языках и не понимающих друг друга. Лирические мелодии Чайковского в равной степени доступны всем людям, неспособным объясняться между собой на одном языке. И я считаю, что понять смысл радиосигналов с Марса можно не путем логических умозаключений — ведь азбука различна, — а исключительно эмоционально. У меня, например, монотонное повторение короткого и резкого звука, а затем трех долгих и печальных вызывает ассоциации какого-то нервного напряжения. Чувство тревоги! Мне слышится мольба! Просьба! На ум приходят и наши общеизвестные сигналы бедствия. Короче, объединяя мое толкование графического изображения и звукового сигнала, я считаю, что обитатели Марса просят о помощи! Они передают сигнал бедствия!