Константин Волков - Марс пробуждается. Том 2

— Ну, вот и хорошо! — сказал Ли Сяо-ши. — Осторожность никогда не мешает…

— Плохо! — пробормотал Паршин. — Мягко сказано! Это грозило серьезной аварией всего реактора.

Присутствующие молчали, не зная, что сказать. Тишину нарушил властный голос Элхаба.

— Начальник стражи! — резко произнес он. — Немедленно поставить часовых у всех дверей и тут, возле приборов. Нести охрану день и ночь!.. Продолжим испытание, — сказал он более спокойно. — Назло врагам!

В полной тишине Паршин подошел к пульту и повернул рубильник.

— Я включил моторы, — объяснил он. — Теперь урановые стержни медленно опускаются. Когда они коснутся нижней части блока, начнется ядерная реакция. Прошу следить за сигналами.

С минуту на пульте ничего не изменилось, затем сразу вспыхнуло много зеленых сигнальных лампочек. Через секунду загорелось еще несколько… потом еще… Наконец зеленые огни засветились у всех приборов, связанных с урановыми блоками.

— Цепная реакция началась! — произнес профессор. — Температура в котле возрастает. Скоро будет плавиться висмут. Когда он весь превратится в жидкость, загорится сигнал вот здесь.

Он показал на маленький приборчик слева. Все терпеливо ждали.

— В активной зоне реактора, — продолжал Сергей Васильевич, — температура уже достигла девятисот пятидесяти градусов. Процесс становится все более интенсивным. Подходит очередь наших автоматов…

Послышался резкий щелчок.

— Реле включило регулятор блока номер двенадцать. Там процесс пошел слишком бурно.

Второй щелчок показал, что положение исправлено. Вспыхнула лампочка, сигнализирующая о готовности жидкого висмута. Одновременно загорелся другой сигнал.

— Как только температура жидкого металла достигла заданного уровня, пришел в действие насос, — спокойно, как на лекции, объяснял Паршин. — Теперь расплавленный металл поступает в паровой котел, служащий теплообменником, и вторым потоком идет в пароперегреватель. Пройдет еще несколько минут, и будет включена турбина…

Зрители с волнением ожидали.

— Вот сейчас ядерный реактор достиг заданной мощности, продолжал ученый. — Управление его работой полностью перешло к автоматам. Дело инженера сводится к простому наблюдению.

Потребовалось некоторое время, чтобы процесс парообразования дошел до нужной степени интенсивности. Сергей Васильевич следил за приборами. Неожиданно загорелся яркий красный сигнал справа.

Все тихо ахнули. Кое-кто сделал инстинктивное движение к выходу.

— Ничего! Ничего! — успокоил Паршин. — Вспыхнул сигнал предупреждения, означающий готовность к пуску турбины. Прошу внимания! Сейчас она заработает.

Установилась напряженная тишина. Вдруг до слуха присутствующих донесся тихий звук. Он с каждой секундой становился громче, но скоро замер на определенной ноте и перешел в ровный рокочущий гул.

— Турбина работает! — коротко произнес Сергей Васильевич, но в голосе его слышалось торжество. — Пора перейти в машинный зал.

Гости поспешили к выходу. Просторный корпус, где стояли турбина и Генератор, еще освещало заходящее солнце. Отсюда сквозь огромные окна можно было видеть весь город. Он раскинулся далеко внизу в лучах заката.

Есть своя особенная красота в безукоризненно правильных линиях и формах машин и механизмов. Это красота целесообразности. Внешний вид предмета определяется как логическая необходимость строгими расчетами математики. И чем глубже и совершеннее творческая мысль конструктора, тем выше эстетический уровень его создания.

Как хорош в полете современный реактивный самолет и насколько он ушел вперед в эстетическом отношении против уродливых бипланов первых лет авиации! Как красив быстроходный автомобиль обтекаемой формы, стремительно бегущий по серому полотну дороги! И современная паровая или газовая турбина по-своему прекрасна. Ее внешние очертания, компактный объем, полное отсутствие всего лишнего свидетельствуют о глубине замысла конструкторов. Она дрожит от внутреннего напряжения, кажется живым существом, наделенным могучей силой.

И человек невольно любуется, глядя на работающие механизмы. Он чувствует их красоту.

Подобного рода ощущения волновали всех, кто наблюдал, как чудесная сила, заключенная в ядрах атомов, вдохнула жизнь в мертвое тело большой турбины, озаренной последними лучами заходящего весеннего солнца. И когда она завертелась, набирая скорость, чувство радостной гордости захлестнуло всех присутствующих. Через несколько минут турбина приняла нагрузку. И электрический ток, впервые на Марсе созданный таинственными силами атомного ядра, пошел в сеть.