Ариадна Громова - Вселенная за углом

Костя поглядел на его серое лицо, на лихорадочно блестящие глаза и вздрагивающие губы, и опять у него сердце защемило от жалости. «Этот и вовсе мальчишка, семнадцать лет всего, еще и не жил по-настоящему, так только — готовился жить!»

— Да брось ты, — сказал он, видя, что Лена настороженно прислушивается к их разговору, — как это — не бредил! Он же такую ерунду выдавал — ни складу, ни ладу. Я ведь все слышал, что он говорил!

— Даже это и неважно, — отмахнулся Володя. — Ну, он бредил, ладно. А они? Что же они делают с нами?

Костя почувствовал, что нет у него сил снова вести этот невеселый разговор.

— Слушай, — с трудом выговорил он, — давай так уговоримся: я не знаю, что и почему они делают, ты этого тоже не знаешь, он, она, они тоже не знают. Поэтому не будем попусту сотрясать воздух спорами на эту тему.

— Так вот и сидеть сложа руки? — мрачно спросил Володя. — И покорно ждать, пока нас…

— Не так вот, — поспешно прервал его Костя, — а все наблюдать, примечать, запоминать. Накапливать информацию, понял? Это и есть наша святая обязанность.

— Да кому мы ее передадим, эту самую информацию… — начал было Володя, но запнулся, помолчал и потом вяло сказал: — Ну ладно, буду накапливать, раз вы считаете…

— Накапливай, накапливай. Увидишь — пригодится! — деловым тоном ответил Костя. — А где Славка?

— Вон, у стены сидит. Отца высматривает, — так же вяло объяснил Володя и, ссутулившись, побрел к крылечку.

— Да куда ты? Сиди здесь! — окликнул его Костя, но он только головой покачал.

Славка сидел в двух шагах от стены и, слегка запрокинув голову, неподвижно глядел на то место, где была щель, в которую вдвинули Сергея.

«Старикам легче, — думал Костя. — Анна Лазаревна спит, дядя Мирон тем более… он, кажется, и на появление Сергея не реагировал. А ведь жив… дышит, даже слегка похрапывает. Здоров спать, ничего не скажешь… А эти ребятишки переживают вовсю, изводятся, и ничем я им помочь не могу. У Ленки хоть я остался, а они оба совсем одни…»

Стена, тускло мерцая, высилась перед ними, окружала их повсюду, прижимала к дому. И уже неважно было, что там, за ней: то ли розовый лес, то ли земной город, то ли черная космическая бездна? Задача решалась просто: если стена вплотную надвинется на них, они все погибнут…

Серое облако на этот раз выметнулось прямо из-под забора стройки. Земля там начала вспучиваться, потом лопнула и разверзлась. Забор в щепки искрошило и разметало. Из широкой трещины повалил клубящийся серый дым, а вслед за ним вдруг полезли наружу какие-то исковерканные, раздавленные деревья с остатками листвы, переломанные телеграфные столбы с болтающимися проводами, смятое в гармошку асфальтированное шоссе.

Люди не успели еще опомниться и тупо глазели на эту жуткую бессмыслицу, а кольцевая гряда уже выбросила широкие зеленые лучи; они со свистящим шелестом сомкнулись над провалом, погасли — и сейчас же гряда вытянулась длинной петлей в эту сторону и замкнула пораженный участок в своих пределах.

— Смешно даже говорить о случайности… — сказал Иконников, наблюдая за этим. — Силы природы не могут действовать так целенаправленно. Кто-то явно пытается удержать пространство-время от распада, от перехода в хаос, и с этой целью «цементирует» и изолирует трещину, как только она возникает…

— Похоже на истину, — без обычной своей желчности, скорее печально согласился Чарнецкий. — И довольно противно сознавать, что жители Земли могут здесь быть только пассивными наблюдателями…

— Или жертвами, если они не справятся, — уточнил Иконников.

— Да таким путем они вряд ли добьются успеха! Ну что это? Текущий ремонт на ходу… Замазывают трещину в одном месте, я тем временем они появляются в других местах. Еще немного — и начнут эти трещины расползаться все дальше, все глубже… И тогда — каюк нашей Земле! Представляете, что это будет?

— Представляю… — тихо отозвался Иконников. — Начнут налагаться одни участки Земли на другие… Да ведь это сейчас и было, в микромасштабе правда…

— Когда из-под забора полезло шоссе с деревьями и телеграфными столбами? — Чарнецкий криво усмехнулся. — Ну да, это и есть прообраз той катастрофы, что нам угрожает. Вся Земля сожмется и сомнется, как лопнувший детский шарик, — горы вдвинутся в море, океаны хлынут на сушу, полярные льды лягут на тропические джунгли, а пески пустынь — на столицы мира… И время начнет совмещаться! Неандертальцы окажутся при дворе Людовика Четырнадцатого, Нью-Йорк наложится на Атлантиду, а стартовые площадки космических кораблей совместятся с пастбищами мамонтов!