Коллектив авторов - Млечный Путь №2 (2) 2012

– Ты тоже можешь всех нас поздравить, – ответил я. – Скоро мы все станем трупами. Половина из нас отравится сегодня же, а те, кто выживет, сгниют на рудниках.

– Но… это же возмутительно! – он сразу все понял, мой добрый старый Ниф-Ниф. – А ведь я тебе еще тогда говорил, чтобы вы не избирали в свои вожди этого болвана. Да, мне будет очень не хватать тебя, Эдди.

– А мне тебя, Ниф, – сказал я. – Как подумаю, что тебе предстоит сидеть в клетке вместе со своими детенышами.

– В какой еще клетке? – удивленно возмутился он.

– В очень узкой, маленькой, тесной клетке в каком-нибудь хабарианском монастыре. Неужели ты думаешь, что эти мнимые святоши оставят вас в покое на этой прекрасной планете?

– Но… – он на мгновение опешил, а потом вопросил: – Надо же что-то делать?

– Вот именно, – подтвердил я.

Во второй половине дня объявили перерыв на десять минут. Мы буквально валились с ног от усталости. Вы не представляете себе, что значит целый день передавать друг другу из рук в руки эти ведерки, полные ртути, по семь килограммов каждое. Вредное влияние атмосферы планеты начинало сказываться на людях. У некоторых кружилась голова, многих тошнило. Наш врач заявил начальнику конвоя, что, если не дать людям противоядия и не надеть противогазы, то на следующее утро половина из них погибнет.

– Смерть – это тоже своего рода наслаждение, – философски заключил начальник конвоя, отрываясь от томика Фомы Кемпийского. – Вы мало изучаете своих древних философов, ибо слишком увлечены мирской суетой. В противном случае вы бы сразу поняли, что смерть есть благо, ибо она единственная дает полное и совершенное освобождение от всех проблем и сует бытия.

В это время к нам подошел настоятель.

– Проводишь душеспасительные беседы? – прошипел он злобно. – А между тем кто-то из них телепатирует уже битых полчаса. Я все никак в себя прийти не могу: постоянно перед глазами вертится облик этого голодранца, будь он проклят… Где же он?!

Я поднялся.

– Да, именно он вызывал меня, – подтвердил настоятель. – Подойди сюда, дитя мое, и скажи, о чем бы ты хотел попросить меня перед тем, как тебя разрежут на куски тепловым лучом.

– Святой отец, – сказал я, подойдя к нему и смирно потупив очи. – Я молю лишь об одном: разрешите нам остаться на планете и предаваться познанию таинств Хабара, так сказать, заочно. Если же вы против этого, то хотя бы благословите меня перед тем, что я хочу совершить.

– Вот это я охотно сделаю, тем более что совершить тебе остается лишь одно: перейти из бытия в небытие, на что я тебя охотно благословляю…

Я приложился к его тощей кисти и удержал ее в своих руках. В тот же миг на нас с неба обрушилась лилово-розовая молния и в следующее мгновение взмыла вверх, унося с собою нас обоих.

– Ваша святость, – сказал я, поудобнее пристегнувшись к Ниф-Нифу, когда он остановился на высоте полукилометра над уровнем планеты. – Примите мои самые искренние извинения за столь неожиданную смену декораций, но мне срочно потреовалось поговорить с вами наедине.

– Итак, вы решили прибегнуть к шантажу! – мрачно осклабился он. – Старый прием и на редкость затасканный.

В этот миг Ниф-Ниф чуть ослабил хватку, и настоятель с воплем соскользнул вниз.

– Однако, несмотря на его тривиальность, свежесть ощущений сохраняется, не так ли? – осведомился я.

– Ваше святейшество, что с вами?! – завопил голос из интеркома. – Где вы?

– Я беседую с этим заблудшим юношей на некоторые богословские темы, – невозмутимо ответствовал настоятель и, скосив на меня злобный взгляд, прошипел: – Что еще вам угодно?

– Единожды и навеки забыть о существовании Святого Братства, – без колебаний объявил ему я. – Вы немедленно возвращаете нам все данные референдума, все наши расписки и обязательства, а также цистерну с нашей ртутью и улетаете восвояси. Можете прихватить с собой президента и его заместителя.

– Благодарю, – скривился он. – На такой товар у нас покупателей нет. Однако не кажется ли вам, что вы требуете слишком много, а взамен предлагаете слишком мало, в сущности почти ничего.

– Больше чем ничего, святой отец, – возразил я, провожая взглядом кружащий вокруг нас гравитолет, ощетинившийся стволами пушек и ракетами. – Во-первых, я возвращаю вам жизнь, а во-вторых, из последних сил спасаю вашу репутацию. Но помните, от соединения с вашим богом вас отделяют мгновения… Учтите: один шальной выстрел, и вас буквально отпустят на волю! Скажите вашим монахам, чтобы улетали.