Дэвид Вебер - Испытание адом

– Около того, – кивнул Десуи. – Меня перевели в твой лагерь, чтобы отделить от моих подчиненных.

– Ну, а в «Геенну»-то вы как попали? – осведомилась Хонор.

– О, я всегда была завзятой смутьянкой, коммодор, – ответила Бенсон с горькой усмешкой. – А вот Анри пострадал из-за меня.

– Прекрати! – решительно возразил Десуи. – Твоей вины в этом нет, дорогая. Я принял решение сам. Как и все мы.

– А подтолкнула вас к этому я, – настаивала Бенсон. Спустя мгновение она вздохнула. – Впрочем, и мой Анри по-своему прав. Он у меня упрямец.

– Можно подумать, ты не такая! – фыркнул Десуи.

– Ну уж, не тебе чета! – заключила со смехом Бенсон и снова обернулась к Хонор. – Так вам хотелось узнать, как мы сюда попали? Ответ прост – безобразен и прост. Видите ли, ни безопасники Законодателей, ни нынешние «черноногие» совершенно не беспокоились насчет такой мелочи, как Денебские соглашения. Мы для них не пленные – мы собственность . С любым из нас можно вытворять что угодно, начальство и глазом не моргнет. Так что, если ты недурна собой и какой-нибудь «черноногий» положил на тебя глаз...

Она умолкла, и лицо Хонор окаменело.

– Короче говоря, – продолжила Гарриет, – в том лагере, куда я попала сначала, я оказалась старшим офицером и стала кем-то вроде старосты. А помогали мне близнецы, брат и сестра. Они были не военнопленными, а политзаключенными, кажется с самого Хевена. Сами на сей счет помалкивали, видимо понимали, что и в Аду есть чего бояться. Оба они были хороши собой, тем более что прошли пролонг второго поколения.

Гарриет рассеянно провела рукой по своей светлой косе: на таком близком расстоянии Хонор видела вплетенные в золото седые пряди, да и загорелое лицо Бенсон выдавало больший возраст, чем могло показаться на первый взгляд. Видимо, она, как и Хэмиш Александер, была пролонгом первого поколения.

«С чего это я в такое время вспомнила о нем?» – мимолетно удивилась Хонор и вернула свое внимание собеседнице.

– Короче говоря, лет шесть – так, Анри? – Десуи кивнул, и Гарриет продолжила: – Лет шесть назад один из этих «черноногих» ублюдков положил глаз на сестру. Он был бортинженером на шаттле, доставляющем продовольствие... ну и когда собрался лететь на Стикс, велел ей залезать в этот чертов шаттл.

Хонор чуть изменила позу, брови ее дернулись, и Бенсон, умолкнув, подняла на нее вопросительный взгляд.

– Я не хотела вас прерывать, – сказала Хонор, – просто... Просто мне казалось, что пленных на Стикс не допускают.

– Пленных не допускают, а рабов – сколько угодно! – резко ответила Бенсон. – Да и вообще, эти ублюдки считают, что им все позволено. Считают – и делают все, что им вздумается. Почему бы им не заставить рабов выполнять за них на Стиксе всю грязную работу... да еще и ублажать их в постели?

– Понимаю, – холодно произнесла Хонор.

– Надеюсь, – отозвалась Бенсон, с горечью скривив губы. – В общем, этот сукин сын велел Эми забираться в свой долбанный шаттл, и она впала в панику. Со Стикса еще никто не возвращался. Она бросилась бежать, тот сукин сын погнался за ней, а Адам набросился на него с кулаками. Наверное это было глупо, но он любил сестру. Ему даже удалось сбить хева с ног, но тут из шаттла выбрался пилот и разнес беднягу в клочья из пульсера.

Она снова умолкла.

– Я хотела перебить всю эту сволочь, – проговорила она через некоторое время. – Вытряхнуть их из их поганого шаттла и разорвать на куски голыми руками. Мы могли это сделать, коммодор. На этой поганой планете такое случалось, даже дважды. Но у хевов на сей счет хитрая политика. Вот почему я испугалась, подумав, что вы захватили один из транспортников: в лагерь, где было совершено нападение на шаттл, другой уже не прилетит. Точка. Этот лагерь просто списывают со счетов... А без поставок продовольствия...

Она умолкла и пожала плечами.

– Мы знали это, а потому не тронули шаттл. Но я просто не могла позволить им заполучить Эми, особенно после того, как за нее погиб Адам. Поэтому, когда «черноногий» снова погнался за ней, я задержала его.

– Задержала?

Десуи хрипло рассмеялся.

– Она просто встала у этих подонков на пути, – с яростной гордостью пояснил он. – Встала – и ни с места. Они могли пристрелить ее, но она не шелохнулась.

– А Анри встал рядом, – продолжила Бенсон, – потом к нему присоединились двое, за ними последовала дюжина, и наконец нас собралось сотни две-три. Нас били прикладами, но никто из нас не поднял на врага руку. Мы просто стояли плотной стеной и не пропускали их. В конце концов они плюнули и ушли.