Дэвид Вебер - Испытание адом

Лагерные хижины выглядели вместительными, в каждой из них, в зависимости от плотности наполнения, можно было поселить от пятнадцати до пятидесяти человек. «Возьмем среднюю цифру – человек тридцать, – решила Хонор. – В таком случае....»

– Думаю, наберется сотен шесть-семь, – высказала он предположение и, повернув голову, взглянула на лежавшего справа на животе Лафолле. – Эндрю, что скажешь?

– Я бы сказал то же самое, но по прежним подсчетам вроде бы выходило, что в каждом лагере должно содержаться тысячи по две.

– Для обычных поселений – верно, – отозвалась Хонор, – но этот лагерь особенный. Штрафной. В тех заключенные просто содержатся, а здесь отбывают дополнительное наказание.

– Ну что ж, миледи, нельзя не признать, что они разместили его в самом подходящем месте, – пробормотал Клинкскейлс и тут же резко шлепнул себя по шее, прихлопнув крылатую дрянь из местных кровососов, которых Сара Дюшен окрестила «адскитами». В отличие от москитов Старой Земли, эти похожие на них с виду насекомые летали только поодиночке. Что не могло не радовать – нападение роя кровососущих насекомых, каждое размером с ладонь, привело бы к самым тяжким последствиям. Впрочем, адскитам не помешало бы сообразить, что человеческая кровь не годится им в пищу и даже ядовита. Увы, безмозглые и кровожадные, они вновь и вновь алчно устремлялись навстречу собственной гибели.

– Думаю, я бы это место в два дня возненавидел, – добавил энсин.

Хонор хмыкнула. Испытания сделали Карсона Клинкскейлса совсем другим человеком: никто не узнал бы в нем прежнего робкого, неуклюжего юнца, то «ходячее недоразумение», каким он поступил к ней на службу в качестве адъютанта. Теперь это был крепкий, мужественный, уверенный в себе молодой офицер.

– Подозреваю, именно на это и рассчитывали хевы, – откликнулась она.

На сей раз Карсон рассмеялся. Вырвавшийся из его могучей груди смешок походил на раскат грома.

– С другой стороны, – продолжала Хонор, – у меня нет оснований обижаться на их действия. Ведь они существенно упростили мою задачу, любезно собрав в одном – таком славном и аккуратном – месте как раз тех людей, с которыми мне хотелось бы познакомиться.

Трое собеседников кивнули, а Нимиц в знак согласия чирикнул. Меморандум, извлеченный Скотти Тремэйном из файлов «Цепеша» позволял сделать вывод о том, что БГБ переводила в «Геенну» нарушителей дисциплины и смутьянов из всех прочих лагерей. Разумеется, речь шла не о бунтовщиках – тех просто расстреливали, – но сюда попадали люди, не слишком склонные мириться со своим положением. За первое нарушение в штрафной лагерь отправляли на один местный год (он был чуть короче стандартного земного), при повторной провинности срок увеличивался, а некоторые из обитателей пребывали здесь постоянно. Харрингтон подозревала, что «Геенна» нужна в первую очередь как средство устрашения. Все знали, что пребывание здесь не намного лучше смертной казни, и перспектива угодить сюда заставляла всех потенциальных бунтарей основательно задуматься: а стоит ли проявлять свои склонности. Бюро госбезопасности позаботилось о том, чтобы все знали: даже обитателей Ада можно сделать еще более несчастными, причем не только временно, но и навечно.

«Вот только, – подумала Хонор, и ее уцелевший глаз зажегся в полумраке опасным огнем, – создатели штрафного лагеря не подумали, что подпилили ветку, на которой сидят». Никому не приходила в голову, что горстка беглецов с уничтоженного корабля будет искать здесь союзников, намереваясь устроить в Аду самый настоящий ад. И уж конечно, никто не предполагал, что в распоряжении этих беглецов окажется пара десантных шаттлов с полным запасом вооружения. Иными словами, если в «Геенне» отыщется пять-шесть сотен людей, готовых оправдать репутацию непокорных смутьянов, у коммодора Харрингтон найдется, чем вооружить их всех до единого. Правда, она не знала, согласятся ли заключенные на бунт, однако выяснить это можно было только одним способом.

– Давайте вернемся под деревья, – тихо сказала она, – и соорудим что-нибудь вроде навеса: скоро взойдет солнце, а мне вовсе не хочется поджариться или прокоптиться. Только постарайтесь, чтобы наше укрытие не бросалось в глаза.

– Слушаюсь, миледи!

Кивнув, Лафолле подал знак Мэйхью и Клинкскейлсу, и офицеры исчезли со склона. Сам телохранитель остался рядом с Хонор, разглядывавшей лагерь в электронный бинокль. Некоторое время он молчал, а потом, вопросительно подняв бровь, осведомился: