Дэвид Вебер - Испытание адом

Снова поймав себя на блуждании мыслей, Хонор решила, что Алистер был не единственным в их компании, кто слишком засиделся в гостях.

Удерживая Нимица на локтевом сгибе здоровой руки, она встала и улыбнулась собеседникам:

– Как бы то ни было, до прилета следующего шаттла с провиантом мы ничего сделать не сможем. А сейчас мне, пожалуй, стоит немного поспать. Встретимся за завтраком.

– До завтра, – отозвался Рамирес.

Они с Бенсон встали, прощаясь. Хонор кивнула, пожелала им доброй ночи, открыла дверь и вышла в наполненную жужжанием насекомых тьму.

– Коммодор Харрингтон! Коммодор Харрингтон!

Хонор быстро обернулась. Отсутствие руки делало недоступной для нее большую часть работ, необходимых для поддержания жизни в маленькой общине «Геенны», однако она с удивлением обнаружила, что ее здоровый глаз очень остро и тонко различает цвета. Впрочем до прибытия на Ад у нее не было случая обратить особое внимание на это свое умение. Обнаружив в себе новую способность, она стала помогать Анри Десуи и его помощникам в их опытах с предназначавшимися для тканей красителями. Как старший помощник Рамиреса Гарриет Бенсон отвечала в лагере за распределение рабочих заданий, и именно она выделила в помощь Хонор лейтенанта Стефенсона, в прошлой жизни служившего в космофлоте Лоуэлла. Стефенсон тонких оттенков не различал, зато здоровенные ручищи позволяли ему легко толочь и растирать пестиком в ступке отобранные Десуи корешки, листья, ягоды и прочие ингредиенты, из которых получали растительные красители. К тому же Стефенсон отличался добродушным нравом. Хонор уже почти три месяца с удовольствием работала с ним над новыми цветовыми комбинациями. Они уже были близки к получению зеленой краски, почти идентичной темному жадеиту мундиров ее грейсонских телохранителей... Увидев выражение лица посланницы Рамиреса и ощутив ее эмоциональное напряжение, Харрингтон мигом позабыла о цветах и красителях.

– Да? – спросила она и услышала глухой удар: Лафолле, неотлучно присматривавший за своим землевладельцем, спрыгнул с дерева.

– Коммодор Рамирес... сказал, чтобы вы поспешили, мэм! – выдохнула запыхавшаяся после пробежки под жарким полуденным солнцем посланница. – Он велел передать... передать... что «бабушка» на связи.

Хонор резко развернулась; ее зрячий глаз встретился с глазами Лафолле, и она почувствовала охватившее телохранителя возбуждение. После секундного обмена взглядами он отстегнул от пояса портативный коммуникатор и протянул землевладельцу. Взяв в руки маленькую коробочку, Хонор набрала воздуху и нажала кнопку. Это был один из спецкоммуникаторов БГБ: умельцы Хонор настроили его на редко используемую волну, однако кодировать сигнал не стали – по той простой причине, что радист «Харона», поймай он случайный обрывок ничего не значащего разговора открытым текстом, вряд ли обратит на это внимание. И совсем иначе среагирует на обмен информацией на секретной волне Госбезопасности, который кому-то зачем-то потребовалось зашифровать. Правда, вести долгие разговоры Хонор все равно не собиралась.

– «Волк», – спокойно произнесла она в коммуникатор. – Повторяю, «Волк».

– Принято «Волк», – отозвалась спустя мгновение Сара Дюшен. – Повторяю, «Волк» принято.

Свирепо ощерив зубы правой половинкой рта, Хонор бросила коммуникатор Лафолле, поспешно посадила Нимица в переноску и побежала к главному лагерю изо всех сил.

Заходя на взлетно-посадочную площадку – единственный просвет в сплошном ковре грубой меч-травы, не считая самого поселения осужденных, легко различимого даже с высоты четырех-пяти километров, – гражданин лейтенант Ален Жарден от души зевнул. Начав сбрасывать скорость, он оглянулся через плечо и сообщил усталому экипажу из трех человек:

– Приближаемся к «Геенне». Гиринг, тебе опять наверх.

– Есть, есть! – проворчал гражданин капрал Гиринг. Поднявшись в огневую рубку, он для проверки тронул джойстик тяжелого трехствольника. Орудийная башня плавно повернулась, и в наушниках Жардена послышался голос капрала:

– Докладывает огневой отсек. Башня проверена. Питание подключено. Орудие готово к бою.

– Доклад принят. Готовность орудия подтверждаю, – четко подтвердил лейтенант.

Даже будучи совершенно вымотанным, гражданин лейтенант твердо придерживался буквы устава и требовал того же от подчиненных. Это, резко выделявшее его среди прочих пилотов, пристрастие к дисциплине сделало лейтенанта крайне непопулярным в среде летных экипажей, однако он находился в Аду всего девять месяцев и еще не был поражен вирусом равнодушия и беспечности, одолевшим многих его товарищей. Жарден подозревал, что как раз по этой причине гражданин бригадир Трека старался командировать в «Геенну» именно его: если от кого-то на планете и можно было ждать неприятностей, то только от этих смутьянов.