Георгий Реймерс - Соната-фантазия

Фасад здания приблизился и словно растворился в пространстве. Космонавты увидели огромный зал. Посредине, за большим кольцеобразным столом, сидели энны, все в одинаковых розовых одеждах. Один из них занимал место на возвышении.

- Совет Главного Круга, - услышали космонавты голос Орта.

В центр кольца вошел коренастый энн. Было что-то знакомое в его облике, походке.

- Это же Орт, - прошептала Светлана.

Сидящий на возвышении встал и поднял руку. Громко, словно удары колокола, прозвучали слова:

- Совет решил! Ты, Орт, возглавишь полет на Голубую планету.

Видение исчезло. На смену ему появилось незнакомое звездное небо. У платформы гигантского искусственного спутника - серебристый космический корабль. Пять рослых астронавтов и один маленький вошли в него через открытый люк.

И вот они в полете. Попарно сменяя друг друга, ведут энны звездолет. В одном из отсеков спит погруженная в анабиоз Нэя. Голубая планета уже близка. За пультом управления Орт и Рон. Пора начинать торможение. Орт взялся за рычаги ориентации, чтобы развернуть звездолет кормой к планете и вдруг раздались отрывистые тревожные сигналы. На табло замелькали световые вспышки.

Бросив рычаги, Орт включил автомат и нажал кнопку генератора защиты. Поток античастиц, уничтожая все на своем пути, вырвался из носовой установки. Но автоматика не успела сориентировать начавший разворачиваться звездолет. Удар! Крупный метеорит вскользь задел корпус. Космический корабль затрясло. Ослепительные огненные языки с перебоями вырывались из тормозных двигателей.

Орт обернулся к Рону.

- Посадка на планету невозможна. Двигатели повреждены и не преодолеют ее притяжение. Будем садиться на спутник. Всем приготовиться! - сказал он.

Рон передал слова Орта по внутренней связи. Зажглись сигнальные огоньки, к посадке все были готовы. Передав последнее сообщение на родную планету, Орт надел гермошлем.

Видение сменилось.

Сверкая в черном небе вспышками пламени, звездолет быстро снижался на вздыбленную хребтами, рассеченную трещинами поверхность спутника Голубой планеты.

Повиснув на какое-то мгновение над горами, гигантская сигара в последний раз полыхнула белым огнем и тяжело рухнула на скалы.

Светлана невольно вскрикнула. Вспыхнул свет.

Рон снял полусферу с головы Орта. Тот сжал ладонями виски, совсем как человек, у которого сильно разболелась голова.

Крамов тронул за руку стоящую рядом Нэю.

- А где же еще двое, погибли?

- Сейчас они не живут. Но будут жить, - услышал он в ответ.

Глава 13

С трудом преодолев кручу, Светлана и Линдей выбрались из жерла вулкана. В огромной воронке не удалось найти никаких признаков жизни, даже простейшей, хотя в глубине кратера температура была близка к нулю.

Светлана села отдохнуть и залюбовалась ночным пейзажем. Висящий низко над горизонтом огромный диск Земли заливал голубым сиянием пики горных цирков, долину у подножья вулкана, скалистые громады хребта.

Было светло. В несколько раз светлее, чем лунной ночью на Земле.

- Там мы говорим - полнолунье. А здесь, наверное, полноземелье, проговорила Светлана, глядя на голубой диск.

- Как бы это ни называлось, но мне чертовски повезло, - ответил Линдей. Любоваться старушкой Землей в обществе такой прекрасной спутницы суждено далеко не каждому.

Светлана улыбнулась.

- Мистер Линдей, не забывайте, здесь все должно быть в шесть раз легче, даже комплименты.

- О, простите, совсем запамятовал! Могу я сесть рядом?

- О, пожалуйста! - в тон ему ответила Светлана.

Молодчина Линдей! Не успел как следует поправиться, а уже включился в работу. Без его помощи она не смогла бы обследовать столько кратеров, щелей, трещин. Но в последнее время Линдей начал откровенно за ней ухаживать, а это уже ни к чему. Нельзя сказать, чтобы он был неприятен. Линдей парень неплохой. Вот только мечты у него какие-то убогие: о ранчо где-нибудь в Кордильерах, о том, куда с большей прибылью вложить деньги... Впрочем, его трудно винить. У них, в Америке, все крутится вокруг доллара.

Светлана обернулась к Линдею и поймала на себе его пристальный взгляд. Линдей тут же отвел глаза.

- Мистер Линдей, можно задать вам откровенный вопрос?

- Сколько угодно! Только умоляю, называйте меня просто: Джим, и разрешите обращаться к вам по имени. Ведь мы теперь, можно сказать... - он замялся, немножко товарищи.

Ага, начинается, отметила про себя Светлана. Впрочем, пусть будет так. Ей тоже надоел преувеличенно-вежливый официальный тон.