Олег Таругин - Дорога домой

Москва, Кремль, резиденция Президента РФ,

недалекое будущее

С нынешним Президентом Ершов был знаком давно, еще со времен совместной службы в Конторе. Однако это, к сожалению, не означало, что Александр Александрович имеет право войти к нему в кабинет в любое время дня и ночи. Будучи реалистом, генерал прекрасно понимал, что тот попросту его не помнит и помнить, честно говоря, не может. Да и пересекались они всего несколько раз, еще в далеких восьмидесятых. А воды с тех пор утекло ох как много. Скромный майор КГБ Ершов давно уже стал генерал-полковником той же самой организации, хоть и скрывавшейся ныне под совсем иной аббревиатурой, ну а его мимолетный знакомец из Ленинградского управления и вовсе поднялся на немыслимую высоту. Где уж ему вспомнить всех, с кем ненадолго, иногда на считаные дни или часы, сводила его судьба?

– Господин Президент сможет принять вас в среду, четырнадцатого числа, – сообщил Ершову серьезный молодой человек в безукоризненно сидящем костюме. – В восемь тридцать пять. Пожалуйста, не опаздывайте.

Четырнадцатого?! Через одиннадцать дней?! Нет, понятно, конечно, что у главы государства все дни расписаны буквально по минутам, но ведь дело не терпит отлагательства. Американцы, извините, тоже не пальцем деланы – сколько времени пройдет от момента всплытия до того мига, когда они обнаружат корабль, а там, глядишь, и Алекса вычислят?

Александр Александрович с трудом сдержал гримасу недовольства. Президентский секретарь слегка покосился в его сторону. Стареешь, Сан Саныч, стареешь! Настоящий разведчик никогда не показывает своих чувств, особенно при таких вот «безукоризненных мальчиках».

– Вам что-то непонятно?

– Нет-нет, благодарю, мне все ясно. Просто задумался.

Ясно-то понятно, только вот хреново. Совсем хреново. Через одиннадцать дней очень даже может статься, его новость не будет уже ни государственной тайной, ни, собственно, новостью – если не принять своевременных и решительных мер. У Алекса-то энергии едва-едва хватит на всплытие. А эти самые «своевременные и решительные» меры он, к сожалению, без разговора с Президентом и его помощи (если тот, конечно, вообще ему поверит, а не сочтет, что немолодой генерал-полковник тихо съехал с катушек на научно-фантастической почве) принять не сможет. Вернее, кое-что, конечно, сможет, есть и свои возможности, и средства, и люди, не зря же он, в конце концов, потратил столько лет, но… Но все это – пустяк по сравнению с возможностями заработавшей на полную мощь государственной машины. Иногда не слишком поворотливой, но зато и не знающей обратного хода – в этом смысле немногое изменилось со времен Советского Союза, разве только, как говорится, «труба стала пониже, да дым пожиже». А запустить или хотя бы просто обратиться к этой самой машине без помощи главы государства или министра обороны практически нереально. Что же делать?

Ершов автоматически коснулся пальцами лежащего в кармане мобильного телефона, выключенного по требованию охраны.

Можно, конечно, все-таки подключить одного старого товарища. Тот не откажет, даже вопросов лишних не задаст. Только одна проблемка – сам он ничего решить не сможет, в свою очередь, тоже начнет подключать «нужных людей». А где гарантия, что все эти «нужные люди» одновременно являются и людьми верными ? И драгоценная информация не уйдет на сторону, причем еще неизвестно, на какую именно сторону. Ведь, как говорится, «знаем ты и я – знает и свинья». Чем меньше людей посвящено в дело – тем лучше…

Да, стар ты стал, Саныч, и вправду стар, если, вместо того, чтобы найти выход из положения, стоишь и размышляешь о давным-давно известных вещах…

– Господин генерал-полковник, вы что-то еще хотели? – все так же невозмутимо вежливо осведомился секретарь. Прозвучало вполне нейтрально, однако скрытый подтекст так и просился наружу: «Какого, мол, хрена ты еще торчишь в приемной, старый хрыч?»

– Нет-нет. Простите, сейчас ухожу.

И в этот момент дверь президентского кабинета резко распахнулась, и первое лицо государства показался в приемной. Секретарь торопливо вытянулся, а Ершов? Тело отреагировало быстрее, чем мозг успел отдать соответствующую команду:

– Сергей Борисович, я – генерал-полковник Федеральной службы безопасности Ершов. У меня к вам дело государственной важности! Прошу не более трех минут на ознакомление.

К счастью, то давнее полузабытое впечатление, сложившееся о Президенте еще в годы совместной работы в Конторе, оказалось верным. Несмотря на промелькнувшую на лице едва заметную гримасу недовольства, сориентировался тот моментально: