Олег Таругин - Дорога домой

«Кокон» лежал в некогда густом подлеске, ныне основательно измочаленном рухнувшей с небес двухтонной хреновиной, порядком зарывшейся в грунт. Над головой – изломанные ветви деревьев, все вокруг усеяно срубленными сучьями и сорванными листьями. А неслабо он навернулся, несмотря даже на тормозной антигравитатор! Странно, что вообще жив остался. Похоже, не зря инженеры из неведомого КБ старались, спаскапсула и вправду неплохая штука. Алексин невесело усмехнулся: теперь, кстати, понятно, отчего курсанты отрабатывают экстренное катапультирование исключительно на виртуальном симуляторе! Тренироваться в реальных условиях – значит рисковать потерять будущего пилота еще до выпуска из училища. Поскольку, по статистике, почти четверть летчиков погибает или становится инвалидами именно после этой милой процедуры – иногда не срабатывает антиграв (или срабатывает, но слишком близко от поверхности), иногда хрупкий человеческий организм просто не выдерживает чудовищной перегрузки…

Раскрыв контейнер, лейтенант первым делом вытащил автоматическую аптечку, сорвал предохранительную пленку с сенсорной пластины и приложил к тыльной стороне ладони. Положено, конечно, к предплечью или плечу, там площадь соприкосновения с кожей куда больше, однако для этого пришлось бы частично снять высотный костюм, на что просто не было сил. Спустя десять секунд и несколько коротких уколов индикатор загорелся зеленым – все в порядке, медикит редко ошибается. Значит, жить будет, несмотря на отчаянно кружащуюся голову и накатывающие волнами приступы тошноты. Ну и ладненько. Теперь оружие… Пистолет оказался в норме, обойма полная, еще две про запас, итого – почти семь десятков патронов. Хватит на короткий бой, минуты эдак в три, пока противник не шарахнет по нему из чего-нибудь мощного, плазменного или электромагнитного. Или гранату бросит. Подойдет со стороны вон тех, допустим, кустов – и шарахнет…

– Оружие убери! – По иронии судьбы, окрик раздался именно со стороны помянутых кустов. – Медленно отложи в сторону и подними руки!

Алексин чисто автоматически обхватил ребристую рукоять пистолета. Тактильный предохранитель едва слышно пискнул, ставя оружие на боевой взвод, на корпусе мигнул и погас зеленый огонек.

– Не дури, летун. Бросай ствол и задирай ручонки. Повторять не стану, через секунду стреляю.

Героически умирать отчего-то не хотелось, и Алексин, аккуратно отложив в сторону пистолет, поднял руки. Из кустов, осторожно раздвинув ветки, показалось двое десантников в бронекомплектах, покрытых нанокамуфляжем. Что характерно, с шевронами Федеральных войск на наплечных сегментах.

– Мужики…

– Смотри, и точно наш, – слегка удивленно резюмировал стоящий правее. – Ну и громко ж ты свалился! Штурмовик, что ли? Ну, тогда повезло тебе, летун, просто охренеть, как повезло, что нас встретил! Это ж вражеская территория, а вашего брата эти в плен не берут. Вернее, берут, но вот потом… Ладно, идти сможешь? – Алексин молча кивнул. – Тогда вставай. У нас своя задача, так что сейчас сдадим тебя лейтенанту, пусть сам решает, что дальше делать…

Борт дальнего рудовоза РД-405,

недалекое будущее (продолжение)

Некогда мощный фонарь сейчас давал совсем немного света, работая в экономичном режиме – на корпусе светился оранжевый индикатор, оповещая о критической разрядке аккумулятора. В последние дни электронный ублюдок донельзя ужесточил режим расхода энергии на борту, прикрываясь все тем же, никем, кстати, не проверенным, утверждением о почти полностью израсходованном рабочем теле реактора. При этом, сволочь, выхода во Всемирную паутину для себя не ограничивал – стало быть, на это ресурса хватало? Правда, Каприс что-то такое говорил об «альтернативных источниках», но, может, просто придумывал.

Напрягая глаза, Бургас разглядывал ряд контейнеров и боксов, стоящих на полках второго технического блока, отыскивая тот, что попросил принести Каприс. Последние дни они занимались, в основном, мелким ремонтом и техобслуживанием подсистем корабля, старательно делая вид, что их недавнего разговора и в природе не существовало. Эдакий негласный договор. Разумеется, никакого «договора» не было и быть не могло – старпом просто вел себя, словно он ни о чем не спрашивал, судовой же механик практически полностью его игнорировал, общаясь с помощью крайне невеликого набора стандартных фраз, касающихся работы или быта. И от этого Бургас потихоньку зверел, с каждым днем… да каким днем! чуть ли не с каждым часом! – все больше и больше.