Ольга Чигиринская - Шанс, в котором нет правил [черновик]

— Сам не знаю, — сказал он. Отчасти все это было игрой. Отчасти. Эней и в самом деле хотел, всем сердцем хотел, чтобы Корбут не мог потребить именно эту женщину, именно сегодня. Но и убивать его сегодня было нельзя. Детектив Андрей Новицкий мог бы, тем более, что закон ему это позволял, а вот Эней, руководитель боевой секции подполья… Но детектив Андрей Новицкий должен был по меньшей мере попытаться.

Наверное, Ванда именно так и пела свою Тоску…

Эней сел на скамейку под табличкой «для курящих». Стальные хризантемы потихонечку складывали лепестки. Ванда медленно подошла. Забрала платок, выбросила его вместе с веером в мусорную корзину.

— Мне нужно переодеться, — сказала она. — Подождешь?

— А мне — умыться. Конечно, подожду.

Они перешли на «ты» так естественно, что сами этого не заметили. Как будто так было все время.

Игорь пошел за ней — его-то контракт никто не разрывал. Костя остался с Энеем.

Когда с обоими охранниками случилось неизбежное и боевик со священником остались вдвоем, Эней не выдержал.

— Ну что ты на меня так смотришь?

— Да не смотрю я на тебя, — Костя пожал плечом. — Делать мне теперь нечего, на тебя смотреть.

— Теперь?

Костя пошарил по карманам, сунул в рот сигарету, достал зажигалку, да так и не закурил.

— Я побаивался, что ты на это смотришь как на… очередной контракт. Ну вот есть такой пунктик у работодателя — сотрудник должен спать только с супругом, и при том другого пола. Я сейчас этот глюк не готов чинить. А в той книжке сказано «Любите друг друга».

— Там имелось в виду совсем другое. В той книжке.

— Да? — Костя чиркнул зажигалкой, затянулся. — У меня всегда было хреново с экзегетикой. Доминиканцы за голову брались от того, как у меня с ней хреново. Но ты нужен Ванде. Она сейчас тоже начнет переживать, что эта смерть из-за нее. Она-то агнец.

Из туалета вышел, пошатываясь, эйдельмановский охранник. Закурил. Лицо его было бледно, глаза покраснели.

— Какое же дерьмо эта «струйка»… — пробормотал он. — И как вы живете без стимуляторов, Новицкий?

— Каприз природы, — Эней пожал плечами. — Повезло.

По коридору прокатился сдвоенный стук каблуков. Звук ниже и тише — Цумэ. Звонче и выше — Ванда. На плече у Цумэ был чехол с концертным платьем. Весило оно, по прикидкам Энея, килограмм шесть — так густо было расшито голочипами, рисующими на хозяйке роскошные кринолины и многослойные буфы.

— В гостиницу? — спросил Игорь.

— Нет. Только не в гостиницу, — Ванда помотала головой.

— А куда?

— Куда угодно.

Эней оглянулся, почуяв чье-то еще присутствие. Эйдельман, — догадался он раньше, чем обернулся. И догадался правильно.

— А слабо было нанять старших? — спросил он.

— Нет, конечно, — Эйдельман улыбнулся. — Но закон распространяет право самообороны на любую агрессию старшего в отношении человека. А людей вы убивать не стали бы.

Охранники, нанятые им, сидели на скамейке оба, тяжело дыша и истекая потом. Теперь от них разило уже не комнатой дешевого борделя, а общественным туалетом в метро в час пик.

— Дрянная химия, — шепотом сказала Ванда, когда они отошли подальше. — А как это делаешь ты?

— Способности плюс годы тренировок. Как у тебя.

Цумэ и Костя сели на заднее сиденье джипа.

— Забрось нас в гостиницу, — сказал Цумэ. — Вместе с платьем.

Эней повернул ключ.

Двадцать минут спустя они были в машине одни.

— Я могу тебе показать город, — сказал Эней. «Идиот!» — закричал кто-то внутри него. Кажется, даже дуэтом. Возможно, это были «Ид» и «Эго». — Правда, сейчас темно, но самые красивые здания подсвечены, и…

— Покажи мне хороший ресторан, — сказала Ванда и положила свою руку поверх его на рукоять переключения передач. — Потому что я устала и хочу есть. А если там же будет и гостиница — совсем хорошо.

— Есть «Палас» на Морской, — шепотом сказал Эней.

— Прекрасно, — в тон ему прошептала она.

Anything you can say I can say softer. I can say anything softer than you.

Город мелькал в окнах рождественскими огнями. Эней не удержался и провез Ванду по Исаакиевской и Дворцовой. Там было светло как днем, а Нева лежала во мгле меж освещенными берегами… С большим опозданием пришла в голову мысль — столиков свободных сейчас не будет. В таких местах в канун Рождества столики нужно заказывать заранее, это тебе не «Эль Перро».

Так оно и оказалось — метрдотель пожал плечами и сказал, что к его огромному сожалению… даже для госпожи Войтович. «Идиот!» — присоединилось к хору суперэго — «Подпольщик со стажем! Простейшая же операция…» Эней полез за коммом, но Ванда это пресекла и направилась к стойке регистрации.