Сергей Беляев - Истребитель 2Z

Лебедев закрыл глаза и ясно увидел голубые волны необъятного океана, кольцеобразные коралловые острова с тонко вычерченными силуэтами пальм, желтый песок пляжей, по которым еще не ступала нога человека, почти услышал мягкий шелест ласкового прибоя, нежный шорох листьев неведомых растений. Захотелось вдохнуть сладкий аромат ярких южных цветов.

Лебедев встряхнул головой и подшутил над собою:

— Чересчур много в тебе, Антоша, юношеской романтики! А ведь ты человек солидный.

Но этому солидному человеку сам же и возразил:

— А чем плохо пофантазировать?

Представилось, что если бы посмотреть с воздуха на островки, разбросанные в тихоокеанском просторе, то они, пожалуй, будут казаться разноцветными камешками, вроде тех, что встречаются в крымском Коктебеле, — эти удивительные цветистые халцедоны, фернамниксы, агаты и «морские слезки»…

Крупными шагами Лебедев прошелся по кабинету, распахнул дверь и вышел на балкон. С высоты десятого этажа ему открылась панорама громадного города, окутанного теплым величием весенней ночи. Рубиновые звезды на башнях Кремля красиво выделялись, как путеводные маяки. Лебедев долго смотрел на них, чувствуя, как постепенно приходит к нему удивительная внутренняя успокоенность. Вспомнилось, как недавно был он со своим товарищем Гуровым на сессии Верховного Совета и как, возвращаясь из Кремля, они с высокой набережной смотрели на полноводную реку.

«Гуров… Василий Павлович… Вот с кем предварительно обсудить тонкости задуманного…»

Молодой штурман Вася Гуров, ученик и друг Лебедева, пользовался полным доверием учителя.

«Сейчас он в командировке, — размышлял Лебедев. — Вернется через шесть дней».

Небо над городом уже начало по-утреннему бледнеть. Лебедев встряхнул головой:

— Помечтал, Антоша, и хватит. В восемь надо быть на заводе. Все в порядке.

В постели, кутаясь в одеяло, решительно подумал: «С Васей разговор — обязательно».

Ночью Лебедеву приснились коралловые острова и остролистые пальмы.

Чайник вскипел. Хессель осторожно потушил бунзеновскую горелку. Маленькими щипчиками, похожими на хирургический пинцет, он медленно, размеренным движением положил в два стакана по таблетке прессованного чая «Таблоид-ти» и заварил их крутым кипятком. По кабинету директора Национального института прикладной химии профессора Карла Мерца разнесся приятный аромат цейлонского чая.

Хессель приподнял на никелированном подносе два стакана, тарелку с сухарями и вазочку с сахаром:

— Чай готов, господин профессор!

Мерц приподнял лысую голову и отодвинул от себя книгу «Новейшие способы распыления иприта».

Бронзовые часы на коричневом книжном шкафу мелодично прозвенели десять раз. Мерц прищурился на циферблат:

— Вы аккуратны, мой дорогой ассистент. Аккуратность — свойство настоящего арийца. Откройте окно и садитесь.

Хессель раздернул плотные шторы, распахнул окно. Серое, затуманенное солнце сквозь ветки сада скупо осветило комнату.

Мерц встал, протер носовым платком очки, опять их надел, посмотрел в окно:

— Помню, было когда-то такое же утро и такое яге солнце… Маршировали полки, трубы играли очень весело. Война казалась легким занятием. Весь мир должен был стать на колени перед нами.

Профессор перевел глаза на другое окно и широко улыбнулся. Проследив за его взглядом, Хессель увидел дремлющего на заборе дымчатого кота.

Мерц улыбнулся еще шире:

— Не следует бесплодно предаваться печальным воспоминаниям. Лучше посмотрите на этот великолепный экземпляр… Как он прищуривается, как нежится! Не правда ли, прелестно?

Хессель двинул кончиками тонких губ, изображая на безбровом лице почтительное согласие. Мерц удовлетворенно кивнул лысиной и двинулся к умывальнику. Он долго мыл руки, разговаривая сам с собой:

— Котик наслаждается… А мы его берем и сажаем в клетку… Он там хорошо питается, но за это должен послужить науке…

Вымыв руки, профессор стал медленно вытирать их свежим полотенцем:

— Ассистент… Кота поймать… Годится для опытов с арсинами…

Хессель черкнул в блокноте:

«Лаборанту Мерману поймать дымчатого кота, находящегося в саду института».

За шефом вымыл руки Хессель. Все делалось по раз заведенным правилам. Сели за стол. Мерц опустил узкий сухарь в золотистый настой чая:

— Дымчатый кот будет долго сопротивляться смерти… Я это предвижу, и это очень, очень интересно…