Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 12

— Мы тоже, — только и ответила Инид.

— Да не такая уж это серьезная проблема! — воскликнул Бун. — Схема, как бы обширна она ни была, занимает в поперечнике не более двух, от силы трех миль. Там на колее, которую почему-то называют Магистралью Вечности, у меня сложилось впечатление, что диаметр схемы — в пределах нескольких сот футов. Пойдем по прямой в любом направлении и вскоре выберемся наружу…

Конепес неожиданно повысил голос:

— Однако тут никаких прямых не имеется! Имеются скрученные витки, чреватые обманом чувств.

— Ты сам шел к центру по прямой, — не сдавался Бун. — Ты убежал от нас, мы следовали за тобой. И ты попал туда, куда стремился, безо всяких витков…

— Верно и правильно, — подтвердил Конепес. — Я прибыл к центру. Доводилось мне слышать легенды. Центр представляет великий интерес, и интуиция подсказала мне путь. Давным-давно я слышал про черное ничто в центре, и вот…

— В этом нет ничего нового, — сказал Бун. — Даже в мое время люди уже знали о центрах галактик и о том, что в большинстве из них наблюдаются значительные завихрения. Была и гипотеза, что центрами галактик являются черные дыры, так что…

— Препирательства ни к чему не приведут, — вмешалась Инид. — Нам надо найти белую линию.

— Обойдемся, — заявил Бун. — Выберемся и без линии. Все, что требуется, — идти по прямой, и в конце концов мы неизбежно достигнем края схемы.

— Ты не внимал моим словам, — упрекнул Буна Конепес. — Я уже подчеркивал, что прямых, на которые ты возлагаешь надежды, здесь не имеется. Все перекручено, переплетено в лабиринт величайшей сложности…

— Ты что, считаешь, что нам отсюда не выбраться?

— Отнюдь не считаю. Если блуждать достаточно долго, то мы окажемся вовне. Однако сие не есть простая задача.

Чушь какая-то, рассердился Бун про себя. Что бы ни толковал длинномордый про лабиринты и обманы чувств, задача простенькая. Но довольно было оглянуться, чтобы осознать хотя бы отчасти, что имел в виду Конепес. По каким приметам держать курс? Вокруг слишком много примет — и ни одной звезды, ни одного туманного светлячка, ни одного вихревого затемнения, отличимых от других точно таких же. И на всем вокруг печать мглистости, печать искаженности.

Будто подслушав его мысли, Инид спросила:

— Неужели нет ничего, что тебе запомнилось четко?

— Почему нет? Есть. Звезда, помеченная крестом.

— Крестом?

— Вот именно, крестом. Будто кто-то нарисовал на ней крест специально. А в любом другом смысле звезда — самая что ни на есть обыкновенная. Звезда главной последовательности. Желтая. Вероятно, типа G, как наше Солнце.

— Почему же ты мне о ней ничего не сказал?

— Просто вылетело из головы, когда ты объявила, что мы потеряли белую линию.

— А ты сама звезды с крестом не видела? — осведомился у Инид Конепес.

— Нет, не видела. Кому это взбрело в голову метить звезды крестами?

Конепес повернулся к Буну:

— Больше ничего особенного не припоминаешь?

— Нет. В сущности, нет.

— Позволю себе упростить нашу задачу. Я пребывал здесь с тех самых пор, как добрался сюда. Пребывал, не трогаясь с места, вглядываясь в черную дыру. Когда вы двое вышли ко мне, стоял ли я к вам спиной?

— Совершенно верно, спиной, — подтвердила Инид.

— Тогда все поистине элементарно. Я развернусь на сто восемьдесят градусов, и мы двинемся отсюда под уклон.

Буну оставалось только пожать плечами. Это было действительно элементарно, слишком элементарно. А привходящие факторы, о которых сам же Конепес и твердил? Но никаких других предложений у Буна не было, и он согласился:

— Можно и так, хуже не будет…

Они двинулись под гору все втроем. Идти стало легче, встречное течение больше не мешало. Бун по-прежнему не чувствовал тверди под ногами, и звезды по-прежнему вели свою заунывную песнь, но теперь он не обращал на это внимания. Он не снизил скорости и тогда, когда склон остался позади. Ему хотелось одного — как можно скорее выбраться из этой путаницы иллюзий. И вдруг Инид, шедшая следом, воскликнула:

— Вот она, наша линия! Я вижу ее снова!..

Бун обернулся. Двое других замерли недвижно, завороженно глядя на линию. Он тоже видел белую нить совершенно ясно, но оказался по другую сторону от нее, и не оставалось сомнений, что он пересек ее не заметив. Переступив назад, он присоединился к созерцающим спасительную линию. А Инид все не могла успокоиться:

— Она выведет нас в точности туда, где мы были! Как здорово, что мы нашли ее!..