Айзек Айзек Азимов - Транторианская империя

— Мне кажется, вы убрали волосы вокруг рта.

— Да, миледи.

— Можно спросить почему?

— Можно. Из гигиенических соображений. Я не хочу, чтобы пища застревала в волосах.

— Вы их соскабливаете? Я вижу, они растут вновь.

— Я пользуюсь электробритвой. Это занимает всего пятнадцать секунд утром.

— А почему не депилятором?

— А вдруг я снова захочу отрастить их?

— Зачем?

— Из эстетических соображений, миледи.

Глэдия не поняла слово «эстетический» — оно прозвучало как «асидический».

— Простите?

— Иногда мне надоедают усы — вот как сейчас, — а иногда я отращиваю их снова. Некоторым женщинам это нравится. — Поселенец не удержался и похвастался: — А вообще-то у меня роскошные усы.

Глэдия внезапно сообразила, что сказал незнакомец.

— Вы хотели сказать — эстетических соображений?

Он засмеялся, показав красивые белые зубы.

— Вы тоже чудно говорите, миледи.

Глэдия улыбнулась. Правильное произношение — дело местного общественного мнения.

— Вы бы послушали мой бывший солярианский акцент. Тогда я говорила «ессетитсские соопрасения». И всё время грассировала.

— Мне приходилось слышать нечто подобное. Забавно звучит. — Поселенец тоже необычно произносил букву «р».

Глэдия хихикнула:

— Это потому, что слова произносят только кончиком языка. Никто, кроме соляриан, не умеет так говорить.

— Может быть, вы меня научите? Торговцы бывают везде, и мне приходилось сталкиваться со всевозможными языковыми искажениями. — И снова это гортанное «р».

— Вряд ли, у вас горло устроено по-другому.

Она всё ещё смотрела на его бороду и, наконец, не в силах сдержать любопытства, протянула руку. Поселенец едва не отпрянул, но быстро сообразил, чего она хочет. Глэдия легко коснулась его лица и сквозь тонкий пластик перчатки ощутила, что волосы мягкие и упругие.

— Какие приятные, — удивилась она.

— Я польщен. — Поселенец усмехнулся.

— Но я не могу держать вас здесь целый день, — спохватилась Глэдия и, не обращая внимания на его «Ах, не беспокойтесь, пожалуйста», спросила: — Вы сказали моим роботам, чего бы вам хотелось съесть?

— Миледи, я сказал им то же, что говорю сейчас вам: я ем, что дают. В прошлом году я побывал во многих мирах, там везде своя кухня. Торговец умеет есть всё, кроме ядовитого. Я предпочту аврорианскую еду всему тому, что вы попытались бы сделать, имитируя еду Бейлимира.

— Бейлимира? — удивлённо переспросила Глэдия.

— Он назван так в честь руководителя первой экспедиции Бена Бейли.

— Сына Элайджа Бейли?

— Да, — сказал переселенец и тут же сменил тему разговора. Он оглядел себя и с досадой произнес: — Как ваши люди ухитряются носить такую скользкую одежду? Мечтаю влезть в свою собственную.

— Я уверена, что ваша мечта скоро исполнится, а пока прошу к столу. Мне сказали, что вас зовут Бейли, как и вашу планету.

— Ничего удивительного. Это самое почетное имя на планете. Меня зовут Диджи Бейли.

В сопровождении Жискара и Дэниела они прошли в столовую, и роботы заняли свои места в стенных нишах. Появились два робота-лакея. Комната была залита солнцем, стены оживлены украшениями. Стол был накрыт, и очень вкусно пахло. Поселенец принюхался и удовлетворенно вздохнул.

— Не думаю, что мне будет трудно есть аврорианскую пищу. Где вы позволите мне сесть, миледи?

— Не сядете ли вы сюда, сэр? — мгновенно спросил робот.

Поселенец сел первым, как полагалось гостю, затем села Глэдия.

— Я не знаю терминологических особенностей вашего языка, поэтому вы извините меня, если мой вопрос покажется вам обидным: разве Диджи не женское имя?

— Вовсе нет, — немного чопорно ответил поселенец. — Впрочем, это не имя, а два инициала: Д. и Ж.

— Ах, вот как. Д. Ж. Бейли. Простите моё любопытство, но что значат эти инициалы?

— Пожалуйста. Вон Д… — Гость показал пальцем в сторону одной ниши. — А вон там, я думаю, Ж. — Он показал на другую.

— Не хотите ли вы сказать…

— Именно это я и хочу сказать. Моё имя Дэниел Жискар Бейли. Во всех поколениях моей семьи всегда были хотя бы один Дэниел и один Жискар. Я был последним, шестым ребенком, но первым мальчиком. Моя мать решила, что достаточно и одного сына, и дала мне оба имени. Но Дэниел Жискар Бейли — слишком длинное имя, и я предпочел называться Диджи и буду рад, если и вы станете так звать меня. — Он добродушно улыбнулся. — Я первый, кто носит оба имени, и первый, увидевший оригиналы.

— Но почему эти имена?