Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)

Бородач в кресле помрачнел. Видно было, что такой ответ он получал нечасто. А может, его расстроило пренебрежение к деньгам?

– Что ж, Николай Васильевич, тогда я вынужден перейти к более действенным аргументам. Вот это, – из того же кармана появился пузырек с таблетками в желатиновой упаковке, – снотворное, которое вам придется принять. Как только вы уснете, мои агенты в здании спровоцируют пожар. Ваш компьютер будет изъят и другие ученые – не вы – примут эстафету.

– Угрозы, в конечном итоге, это все, что у вас есть, – Коля старался держать себя в руках. Вот, значит, что ему приготовили? Николай Васильевич Садовский засиделся допоздна и уснул за рабочим столом. Короткое замыкание, случайная искра и дело в шляпе. Светлая память!

– Да, если возникает необходимость, мы прибегаем к интенсивному воздействию. Мир пока не совершенен, – развел руками вербовщик.

– А вы, значит, стремитесь к совершенству, убивая ученых?

– Это самое последнее, что мне хотелось бы делать, – бородач наклонился вперед. – Николай Васильевич, давайте будем реалистами. У этой страны нет будущего. Какой смысл умирать за химеру?

«А вот хрен тебе, урод! Есть у нас будущее! Есть! Я сам видел. Просто за него бороться нужно…» – подумал Коля и уже спокойно, без колебаний протянул вербовщику ладонь лодочкой.

– Давайте ваши таблетки.

Бородач поднялся из кресла.

– Что ж. Я уважаю ваш выбор, хотя и не понимаю его. Вы не возражаете, если я подожду здесь немного? Мне нужно убедиться, что снотворное подействовало.

– Как угодно, – Коля проглотил таблетки и запил остатками чая из стаканчика.

Агент между тем подошел к двери, открыл ее и сказал по-английски: «Работаем вариант Д». Ему что-то ответили. По коридору зашуршали приглушенные шаги. Бородач удовлетворенно кивнул и вновь опустился в кресло. Он умел ждать.

//-- * * * --//

– Перемещаться со станции вам нельзя, иначе захватите с собой кусок интерьера, – быстро говорил Игорь Николаевич. Они шли по коридорам Раскопа-4 в сторону шлюза. За ними, скребя когтями пол, двигался мрачный чумарозец, выпуская из ноздрей едкий желтый дым. Из-за мясистого щупальца археолога выглядывала блестящая лысина Анаксимандра Алкидовича.

– Надену скафандр, выйду в космос, – пожала плечами Алиса.

– Да, пожалуй, это будет лучше всего.

Облачение не заняло много времени. Умная ткань, извлеченная из аккуратного металлического чехла с дарственной надписью «Девочке, с которой ничего не случится, от капитана Полоскова на добрую память» быстро охватила все тело, сформировала прозрачный пузырь шлемофона и прочее потребное оборудование. Алиса открыла шлюз, оглянулась.

– Совсем большая стала, – вздохнул Громозека, из его многочисленных добрых глаз струились слезы.

– Помните, у вас только один шанс все исправить. Не ошибитесь с решением, – Игорь Николаевич подошел, положил Алисе руку на плечо, заглянул в глаза. – Вы должны справиться. Во имя будущего.

– Будущее? Вот оно что! Так вы из будущего? – все, наконец, сошлось – и осведомленность сотрудника МИВ, и его странный костюм.

– Из возможного будущего, – улыбнулся человек в шляпе, – сделать его реальным ваша задача.

Он закрыл за Алисой дверь шлюза, нажал кнопку разгерметизации. Тонкие губы чуть заметно вздрогнули. «Удачи, мама…»

//-- * * * --//

К борту корабля скафандр приклеился намертво, выпростав длинную липкую ложноножку, так что потеряться в пространстве Алиса не могла. Она еще раз взглянула на Меркурий. Освещенная поверхность планеты вспыхивала очагами новых извержений. Темная сторона вестника богов пребывала во власти ледяной ночи. Алиса попыталась представить себе Москву двадцатого века. С кривыми старыми улочками, нелепыми шумными машинами и сонмами настырных голубей. Из глубин памяти всплыли смутные образы одноклассников. Юля Грибкова, названая сестра и самоотверженная защитница, выдумщик Фима Королев и Коля Герасимов, мальчик из прошлого, спаситель миелофона. В отличие от других, этот образ был ярким, выпуклым, и Алиса решилась. Сильно сжала пальцы. Додекаэдр лопнул, и тут же стало темно, словно погасло солнце.

Алиса увидела перед собой нечто, напоминающее разворошенный котенком клубок. Только нити светились и шелестели, точно древесная крона под ветром. Тут девушка обнаружила, что сама является частью клубка. Она невозможно растянулась, двигаясь в сплетении нитей. Голова в одном месте, а ноги в такой невообразимой дали, что и письмо не дойдет. Что-то изменилось вокруг. Холодный синеватый свет сменился ярко-рыжим с включениями угольной черноты. «Красиво, – подумала Алиса, – похоже на маковое поле». Но это были не цветы. Вокруг бушевал пожар.