Дженнифер Роберсон - Певец меча (Легенды о Тигре и Дел - 2)

- Тебе, разумеется, поручитель не понадобился, ты и здесь успела напоить меч, - я взглянул на нее, - и вызвать его к жизни. А как иначе ты получила бы его силу? Как иначе ты получила бы его мастерство?

Дел побледнела и резко выпрямилась.

- Послушай меня, Тигр... если завтра ты уйдешь отсюда и убьешь белку, ты напоишь меч ее кровью и он получит привычки белки. Понимаешь? - она смотрела на меня серьезно и решительно. - Какой же легендой будет Песчаный Тигр, если возьмет в свой меч белку?

Я не знаю, что смешного было в словах Дел, но они меня развеселили. Я начал смеяться и уже не мог остановиться. Эхо моего смеха летело над водой. Дел выплюнула короткий комментарий на языке Высокогорий. Возможно что-то на тему непочтительности, лишнего шума и моего идиотизма, но мне было все равно. Я отсмеялся, кивнул и пошел к домам.

- Ты - трижды проклятое отродье Салсетской козы! - закричала она. Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь помочь тебе?

Я повернулся к ней. Смеяться уже не хотелось.

- Если бы ты действительно хотела помочь мне, - сказал я ей, - ты ушла бы со мной. Сегодня. Сейчас. Ты бы оставила это место.

Ее движения вдруг лишились привычной грации, она неуклюже застыла.

- Я уже несколько раз тебе все объяснила. Ты можешь не соглашаться, но я свой выбор сделала. И никто не сможет сделать его за меня, пока не окажется в моей шкуре. И ты уж точно не будешь этим человеком.

Я понял, что это пинок по моему полному отсутствию отцовских чувств. Ну, возразить на ее слова мне было нечего: в ее шкуре я никогда не окажусь.

- Знаешь, - спокойно начал я, - мне интересно, спросил ли кто-нибудь Калле, что она обо всем этом думает.

Лунный свет вырезал резкие складки на ее лице.

- Калле только пять лет.

- Я хорошо помню себя в пять лет. Очень четко. А ты?

Дел не ответила. Она отвернулась и ушла.

Я смотрел ей вслед в темноту.

- Спрашивай ее хоть иногда, - крикнул я.

Ответа я не получил.

К дому Телека я шел один, изучая по пути меч. В этом не было ничего ритуального или магического, я осматривал его чуть внимательнее, чем обычное оружие. Сделать это было до смешного просто: меч был моим. И он тоже об этом знал.

Моя перевязь осталась в доме, в отделении, которое я делил с Дел. Я уже готов был войти внутрь, убрать оружие в ножны и отправиться спать, но меня отвлекли голоса. Я застыл перед дверью. Справа от дома в лесу разговаривали два мужчины.

Мне, конечно, влезать в их разговор было незачем, мне бы следовало забыть о них и войти в дом, но голоса принадлежали Телеку и Стиганду, и говорили они обо мне.

Скрываясь в тени, я осторожно шагнул к деревьям. Я их не видел, но этого и не требовалось. Достаточно было слышать.

Голос Телека звучал натянуто.

- ...выиграет танец, он уедет. И заберет с собой Дел. Это самый легкий выход.

Стиганд говорил ожесточенно. Куда только девался его старческий тон.

- Он убил Телека. Это достаточное оскорбление, разве не так? Неужели мы позволим ему навлечь на нас еще большее бесчестие?

- Но от танца до смерти пользы никакой. Если он проиграет, и наше дело проиграно, потому что он не сможет забрать ее с собой и она останется.

Стиганд издал смешок.

- Неужели ты такой дурак? Если он проиграет, он умрет... Ты отомстишь за смерть Терона, а ан-истойя лишится своего заклада. Ей уже не на что будет купить год. Вока прикажет ей немедленно отправляться в изгнание, голос срывался от радости. - Все уже решено, Телек, насчет этого утра. Танец будет до смерти.

Значит смерть Терона все же повлияла на решение Стиганда. В круге будет не фарс, не красивый танец Южанина и Северянина, определяющий достоин ли Южанин повышения. Нет, все не так просто. В конце концов танец должен был стать средством мести и шансом выслать Дел из Обители в бесчестии, как клинок без имени.

И мать без ребенка.

Я сжал рукоять недавно рожденного меча и почувствовал его тепло, его силу, заключенное в меч могущество, стремившееся вырваться. Дикая магия, как говорил Кем, которую необходимо обуздать. Для этого нужна была песня.

И вдруг я испугался, потому что понял, ЧТО мог сделать. Это была бы первая победа. Первая месть. Дел когда-то сделала это. Почему бы мне не повторить? Телек не был моим ан-кайдином, он был врагом. Хотя и не очень достойным. Мне пришло в голову, что мог получиться довольно ироничный вариант правосудия. Я улыбнулся, взглянув на меч, и подумал, что Телек испытает потрясение.

И старик тоже.

43

Я вымылся ледяной водой из таза и надел одежду, позаимствованную, по иронии, у Телека: сине-черную тунику, штаны, украшенные серебром меховые гетры, нарукавники с серебряными шишками и пояс. Оставил я только плащ и брошь. Их я надену потом, когда танец будет выигран.