Кеннет Робсон: Ужас болот

- Каковы правила игры? - резко спросил он.

- Парень, пройдет немало времени, прежде чем ты узнаешь! - огрызнулся тот.

Неожиданно он набросился на Джонни и ударил его мечом. Хотя он и использовал плоскость меча, но удар был настолько сильным, что Джонни снова потерял сознание.

- Должно быть, Док Сэвидж послал тебя! - сказал лжекороль бесчувственному телу Джонни. - И это требует выяснения.

ГЛАВА 3 ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ

Саутгемптон - один из самых крупных пассажирских портов на Атлантике и видел прибытие и отплытие немалого количества знаменитых людей.

Все основные лондонские и парижские газеты имеют корабельных репортеров, постоянно приписанных к порту, и это редкий случай, когда прибывает личность настолько значительная, что толпища постоянных журналистов увеличивается за счет дополнительных специальных корреспондентов.

Однако сегодня вечером некоторые из ведущих газетчиков Англии и континента были поблизости, когда пыхтящий буксир протолкнул трансатлантический лайнер на якорную стоянку. Журналисты пополнились батареей фоторепортеров и огромным количеством любопытных горожан.

Был мэр в своей мантии, а также множество высокопоставленных англичан при полных регалиях. Даже если бы приезжал заграничный властитель, то вряд ли он увидел бы такой тщательно подготовленный прием.

Все это было сделано в честь Дока Сэвиджа, человека-тайны, личности, которая была символом научного гения и отваги, знаменитого искателя приключений.

Газетчики примчались сюда, так как Док Сэвидж никогда не делал ничего обычного, а напротив, был большим оригиналом. Практически каждое сделанное им движение подходило для заголовка. Более того, было известно, что Док терпеть не может газетчиков и всего, что с ними связано. Он был той редкой знаменитостью, которая не заботится о том, чтобы видеть свое имя и фото в газете. В особенности он не желал видеть свою фотографию, ибо это давало возможность его врагам познакомиться с его внешностью.

Отвращение, которое Док Сэвидж испытывал по отношению к газетчикам, делало их более настойчивыми. Но если бы Док нанял рекламного агента и выказал желание дать интервью, то эти грамотеи проигнорировали бы его до известной степени; но сейчас они грызли друг другу горло, чтобы получить историю о нем.

Англичане высоких чинов присутствовали здесь потому, что Док оказал огромную услугу их стране в прошлом. Так, например, были известны тонкие хирургические операции, проделанные необыкновенным таинственным человеком и спасшие множество жизней.

Также существовали благотворительные общества, на которые Док жертвовал невероятные суммы денег - денег, которые он отнимал у мерзких личностей, не имевших на них права.

Док Сэвидж предварительно телеграфировал, чтобы не было никакого специального приема в его честь; но англичане не обратили на это внимания. Они стояли у сходней вместе с журналистами и изучающе рассматривали каждого спускающегося пассажира в поисках их замечательного гостя.

По грузовым сходням, потея и ругаясь, портовые рабочие разгружали багаж. Некоторые из грузчиков заметили высокую фигуру, которая прошла позади них и спустилась на берег.

На незнакомце была чалма и ниспадающий плащ.

Его лицо, старательно скрытое складкой одежды, имело орехово-коричневый оттенок.

Решив, что тот, кто высадился на берег, был жителем Востока (а на борту лайнера их было несколько), рабочие не обратили на него большого внимания, особенно после того как они увидели, что незнакомец в чалме показал соответствующие документы офицеру на пристани. Грузчики заметили, что офицер поклонился с подчеркнутым уважением, прочитав имя в документах.

Наблюдатели были бы поражены, если бы увидели этого незнакомца после того, как он вошел в заброшенный сарай на противоположном конце пристани.

Но все-таки один человек следил за тем, как незнакомец в чалме вошел в это строение. Этот наблюдатель прятался от взглядов позади огромных деревянных брусьев на пристани, стараясь быть осторожным и не выдать своего присутствия.

Едва скрывшись внутри сарая, человек, который только что спустился на берег, снял чалму. Несколько взмахов руки стерли толстый слой коричневой краски с его лица. До этого он шел ссутулясь, но, как только скинул свой белый плащ, распрямился.

Покинув лачугу, этот бывший носитель восточного одеяния оказался личностью поразительной: он был значительно мощнее, чем казался до этого, но только по сравнению с размерами лачуги стало очевидным его действительно геркулесово телосложение.