Дэвид Герролд - Ярость мщения

Было страшно, но я хотел. И решил остаться.

Из толпы вышли еще три человека и присоединились к стоявшим поодаль. Толпа расступилась, чтобы они и Джейсон – видели друг друга.

– Благодарю вас за честность, – сказал им Джейсон. – Я уважаю и люблю вас за вашу храбрость. Нужна большая смелость, чтобы отказаться от Откровения. В будущем вы можете присоединиться к нашим праздникам в любой момент, А теперь идите и оставайтесь в своих постелях до утра. Ради собственной безопасности не выходите из комнат сегодня ночью.

Они печально улыбнулись и, повернувшись к нам спиной, ушли плотной группкой. Толпа сомкнулась, и лица снова обратились к Джейсону.

Его голос слышали все оставшиеся.

Он спросил: – Многим из вас страшно?

Вместе с откликнувшимися поднял руку и я.

– Благодарю вас. Многие сердятся? Поднялись другие руки.

– Спасибо. Многим не терпится начать? – Он обвел нас взглядом, стараясь охватить всю картину. Он был прекрасен. – Благодарю вас. Должен сообщить, что все это было частью процесса, который нельзя завершить, не пройдя все его стадии. Таким образом, что бы ни испытывали вы сейчас – это то, что вы должны испытывать.

Он шагнул к границе круга. Вот оно, началось.

– Я вступаю в священный круг. Я хочу быть источником всего сущего. Я заявляю, что готов войти. Кто-нибудь против?

Таких не оказалось.

– Спасибо.

Он снял ботинки, расстегнул рубашку и отбросил ее в сторону.

– Все, с чем вы себя отождествляете, оставьте за пределами круга, – предупредил он. – Потому что правда – это не то, что вы думаете. Вы – это не ваше имя, не ваша одежда, не ваши мысли, не ваше тело. Вы – ощущение этих вещей, но не сами вещи. Поэтому оставьте все то, что вызывает у вас какие-нибудь ощущения.

Он переступил через упавшие шорты. У него было прекрасное тело. От оранжевого пламени факелов по коже пробегали блики. В их дымном свете казалось, что Джейсон светится. Высокий и подтянутый, с перекатывающимися под шелковистой кожей мышцами, он вошел в круг и застыл посреди кольца из факелов подобно ангелу-хранителю. Пламя производило странный эффект – Джейсон выглядел почти таким же розовым, как Орри. И даже слегка мохнатым – словно с головы до ног был покрыт нежным розовым пухом.

Его улыбка была заразительной. Я влюбился в него, В который уже раз.

– Идите-ка сюда, – пригласил он. – Просветление великолепно.

Напряжение разрядилось. Мы засмеялись.

– Ну, ну, давайте, – звал Джейсон, – Кто хочет войти? Вперед шагнула Джесси: – Я.

Джейсон повернулся лицом к ней и тихо спросил: – Все ли дела ты завершила в физическом мире? Джесси на мгновение задумалась, потом сказала: – Нет, не все.

– Что еще связывает тебя с ним?

– Мне не удалось заготовить достаточно еды для новых богов, чтобы хватило до конца недели.

Джейсон понимающе кивнул..

– Пусть все останется как есть? Независимо от того, что может последовать?

Джесси кивнула.

– Тогда можешь войти.

Джесси скинула одежду и вошла в круг. Он обнял и поцеловал ее.

Следующим оказалось чудовище Франкенштейна. Его силуэт угрожающе навис над Джейсоном.

Джейсон проэкзаменовал его так же, как Джесси.

– Все ли ты завершил?

Каждый желающий участвовать в Откровении должен был чувствовать абсолютную свободу. Джейсон спрашивал, оборвал ли он все свои прежние связи, выполнил ли все свои обязанности, перестал ли сожалеть о прошлом.

Требовалось ответить «да» или «нет». Если говорили «да», Джейсон разрешал войти в круг. Тому, кто отвечал «нет», он говорил, что нельзя войти в божественный мир, пока сохраняются связи с миром физическим. Незавершенное все равно потянет назад.

– Чтобы завершить незаконченное, надо признать его незавершенность и согласиться, чтобы оно осталось таковым. Хотите ли вы, чтобы сегодня ночью все завершилось само собой? Не важно что. Хотите капитулировать перед течением собственной жизни?

До меня начало доходить. По-настоящему доходить.

Я – не обстоятельства, в которые попал. У меня есть возможность перешагнуть через них, предоставить их самим себе. Все, что должно произойти, все равно произойдет – независимо от меня. Если я отстранюсь, они больше не смогут контролировать меня, а я не стану творцом до тех пор, пока связан ими.

Я сам – источник своей жизни.

Я шагнул вперед.

Джейсон спросил меня: – А ты, Джим, ты очистился?

Он так пристально смотрел мне в глаза, что у меня возникло ощущение, будто спрашивает мой любовник.