Дэвид Герролд - Ярость мщения

– Правду?

– Твой Дядя Сэм трусливый лгунишка. Он не хочет пугать гражданское население. Думает, что это деморализует людей. Вот о чем они помалкивают – это настоящая карта.

Она нажала на клавишу, и красные с розовым пятнышки разрослись, слившись в один темно-красный ожог, захватывающий половину штата.

– О, дерьмо! – простонал я.

– То же самое говорит большинство людей. А сейчас я покажу территории, где мы. подозреваем заражение. И это по самой осторожной оценке… – Западная часть карты стала розовой. Восточная была наполовину исчерчена розовыми полосами.

Лиз указала на маленький квадратик, обозначающий фургон.

– А здесь я подобрала тебя – в самом центре безобразия.

Меня начало трясти.

– Здесь горы, – пояснила она. – А в горах засечь червей довольно трудно. Подожди, сам увидишь. – Она взглянула на меня. – У меня к тебе только один вопрос: как ты ухитрился заехать так далеко? Тебя должны были сожрать на несколько сот километров раньше. Господь, видимо, приберегал для тебя что-то особенное. – И, повернувшись к своим приборам, добавила: – Наверное, повешение.

Я не ответил. Меня по-прежнему трясло. Я все еще не мог оторвать взгляда от ярко-розовой карты. Руки, лежащие на коленях, дрожали. Я беззвучно заплакал, и слезы бежали по моим щекам. Не знаю, были это слезы испуга или облегчения.

– О, дерьмо! – воскликнула Лиз. – Держи…

Она вынула из ящичка на приборной доске бумажное полотенце и сунула мне.

Я тер им лицо, пока полотенце не расползлось на куски – В холодильнике есть пиво. Хочешь?

– Нет. Но все-таки спасибо.

– Принеси мне баночку, ладно?

– Э… хорошо.

Я прошел в хвост и взял банку для нее, поколебался полсекунды и прихватил еще одну – для себя. Забравшись обратно в кресло второго пилота, я открыл одну банку и передал ей. Потом открыл вторую. Пиво было холодным. И вкусным. Я уже забыл его вкус.

Она крякнула.

– Спасибо. Как ты сейчас?

– Прекрасно, я думаю.

– А ты не думай. Если тебя это смущает, не думай, и будешь чувствовать себя прекрасно.

– Я чувствую себя прекрасно, – сказал я.

– Вот и хорошо. Потому что мне понадобится твоя помощь для управления огнем, когда мы прилетим туда.

– Куда?

– Туда, куда летим. – Она показала на карте самое большое и самое темное пятно. – Я хочу показать тебе, как сегодня выглядит заражение.

Я смотрел на скользящую под нами землю. Ландшафт стал еще суровее. Плавные складки холмов превратились в скалистые гребни, и Лиз приходилось поднимать вертушку все выше и выше над каждым новым хребтом. Вскоре мы уже летели по каньону, заросшему кустарником и соснами, следуя за изгибами его крутых склонов. До них можно было дотянуться рукой.

– Почему ты не поднимешься выше? – поинтересовался я.

– Не люблю, когда за мной следят.

– Следят? У червей нет приборов… Она хмыкнула.

Я не стал продолжать этот разговор и спустя некоторое время сказал: – Наверное, ты ждешь, что я поблагодарю тебя.

– Ошибаешься. Меня не волнует твоя благодарность.

– Но ты же летела за мной.

– Вовсе нет. Ты был непредвиденной остановкой на моем пути.

Мы поднялись над перевалом и снова нырнули вниз. Это напоминало катание на русских горках. Мой желудок остался за две горки отсюда.

– Я летаю столько раз в неделю, на сколько могу достать горючего и боезапаса. – Она продолжала: – Ты все еще не избавился от мании величия, Джим. Думаешь, мы заботились о тебе? Если честно, то ты не стоишь даже топлива для спецрейса. – Она взглянула на меня. – Правда.

– Тогда почему волновалась?

– Ехал разведывательный автобус. Мне стало интересно: кто в нем? Откуда его взял? И куда спешит? Согласно данным спутникового слежения, ты направлялся прямиком в самое сильное заражение на континенте. Мы приняли тебя за ренегата и чуть не нажали на кнопку еще неделю назад.

– Как это?

– Эти автобусы оборудованы приборами спутниковой связи, верно? Твой компьютер постоянно поддерживал контакт с сетью. И сеть все время знала, где ты находишься.

– Я думал, что отключил связь.

– Отключил. Но это военный автобус. Он просто перешел на дублирующий канал.

– Это невозможно! Я отключил контакты.