Дэвид Герролд - День проклятья

– Да, прошла. И этот курс мне многое дал. Но… Мне не нравится, во что он превратился. Впрочем, ерунда.

Продолжайте.

– Ну… Суть его работы, похоже, состоит в том, что люди очень редко осуществляют настоящий обмен информацией. Большинство из нас даже не подозревает, что это такое. Если вы заглянете в словарь, то обмен информацией трактуют как обмен взаимно согласованными символами. Форман считает это определение некорректным. Он довольно подробно объясняет…

– Я знакома с его трудами, – прервала меня Флет-чер. – Не пересказывайте.

– Хорошо. Форман выдвигает тезис, что истинный обмен информацией – это обмен чувствами, нечто вроде прямого переливания содержимого моей головы в вашу. Это, по Форману, и есть коммуникация. Он пишет, что, если бы мы овладели таким способом, наше ощущение самих себя, Вселенной, да и всего на свете, изменилось бы. Мы сравнялись бы с богами. Вот почему я подумал о червях.

Флетчер кивнула.

– В мышеловку мы уже залезли, но я до сих пор не вижу сыра. Впрочем, продолжайте.

– Это введение. По-настоящему меня потрясли рассуждения Формана о языке. Он считает язык весьма неэффективным средством для передачи чувств. Это всего лишь набор понятий, годных для описания физического мира, то есть вещей, которые можно измерить и пощупать: длины волны света, температуры воды и тому подобного. Но он отнюдь недостаточен для описания чувственной Вселенной, Вселенной индивидуального восприятия. Попробуйте описать словами любовь. Самое большее, на что способен язык, – вызвать цепь ассоциаций с вашим личным опытом.

Люди, скорее, обречены на общение, чем способны осуществить его.

Доктор Форман считает, что чувственному обмену должно предшествовать установление коммуникационной связи. То есть общение червей, сплочение стада, правильно? Желание быть вместе. Потому и кролико-собаки собрались в кучу, могу поспорить. – Я с нетерпением следил за выражением лица Флетчер. – Что скажете?

Она медленно проговорила:

– Скажу… что вы молодец. – Она взяла меня под руку. – Давайте прогуляемся. Я угощу вас чашечкой кофе. Настоящего. В моем кабинете.

– Да? Конечно. – Я слегка удивился – на научные вопросы доктор Флетчер обычно отвечала немедленно.

Пока она варила кофе, мы немного поболтали.

– Помните яйца червей, что вы привезли в Денвер? Из которых вылупились тысяченожки?

– Да, а что?

– Мы наблюдали за ними, потому что это первые краснобрюхие тысяченожки, которых мы увидели. Теперь-то ясно, что ближе к северу у всех красное брюхо. Хотите молока? Простите, но нет ни кусочка сахара. Знаете, эти краснобрюшки не такие ненасытные, как их черные сородичи. И растут гораздо медленнее. И еще мне кажется, что они сообразительнее, если вас не смущает не подтвержденное фактами мнение. Мы собирались провести несколько опытов в лабиринте, но так и не успели из-за суматохи с переездом. По-моему, три штуки мы с собой захватили – надо проверить. Если хотите, можете полюбопытствовать, как они себя чувствуют.

Флетчер вручила мне массивную белую кружку.

– Потом, – ответил я. – Так что с моей идеей? Флетчер села напротив.

– Как кофе?

Я вежливо попробовал, потом открыл рот, чтобы повторить свой вопрос, закрыл его и снова посмотрел в чашку. Аромат был божественный. Я глубоко вдохнул.

– М-м-м-м… Потрясающе. Спасибо. Я решил по наслаждаться молча.

Флетчер убрала упавшие на лоб пряди волос, и я увидел, какая она усталая.

Вокруг глаз залегли тонкие лу-чики морщин. По-видимому, ей сильно досталось за последние несколько недель. Она отпила кофе и сказала:

– Мы планируем экспедицию на север – специально для установления контакта с кроликособаками. Это даст нам тот шанс продвинуться вперед, который мы давно искали. Было много споров насчет танца и его значения. Мы несколько раз просматривали видеозапись. – Она выдержала паузу, поболтала кофе в кружке и немного отпила. – Во многом наши выводы совпали с вашими.

Я почувствовал себя баллоном, из которого выходит воздух.

– Значит, для вас это не новость? Она покачала головой:

– Нет. Хотя то, что танец служит приглашением, интересная мысль. Мы упустили это из виду.

Она внимательно посмотрела на меня. Я вздохнул и, уставившись в пол, начал катать кружку между ладонями.

– Вы хотели как-то смягчить удар для меня, да?

– Вовсе нет. Вы же не только уловили сходство, но провели соответствующее исследование и выдвинули чертовски заманчивую гипотезу. – Она смущенно улыбнулась. – Я хочу предложить вам работу, Джим.