Фрэнк Герберт - Дюна

Джессика протянула правую руку, продолжая рискованную игру.

— Мапес, ты вложила клинок в ножны неокровавленным?

Шадоут в смятении уронила ножны в руки Джессики и, рванув на груди платье, воскликнула:

— Возьми воду из моей жизни!

Джессика выхватила нож из ножен и направила лезвие на Шадоут, увидев страх в ее глазах.

— Может, на нем яд?

Она протянула руку и сделала царапину над левой грудью Мапес. Кровь появилась и тотчас же пропала. "Сверхбыстрая коагуляция, — подумала Джессика. — Влагозадерживающая мутация!?

Она убрала нож в ножны и сказала:

— Застегни платье, Шадоут.

Та, дрожа, повиновалась. Ее глаза, лишенные белков, завороженно смотрели на Джессику.

— Вы наша, — пробормотала она. — Вы та самая…

От двери снова донесся шум разгрузки.

Мапес быстро схватила нож и сунула его Джессике за корсаж.

— Тот, кто видел нож, должен быть очищен или заклеймен! — прошептала она. — Вы знаете это, моя госпожа.

«Теперь я это знаю», — подумала Джессика.

Шадоут привела себя в порядок и сказала:

— Неочищенные, видевшие криснож, не смогут покинуть Арраки живыми. Никогда не забывайте об этом, моя госпожа. Вы прошли проверку крисножом. Теперь все должно идти своим чередом. Спешить нельзя. — Она посмотрела на груды ящиков. — А сейчас у нас здесь много работы.

Джессика колебалась. «Все должно идти своим чередом» — это было специфическое выражение из набора магических формул Миссионерии протективы. «Приход Преподобной матери освободит тебя». — «Но я и есть Преподобная мать», — подумала Джессика. Более того, Великая мать! Они вырастили ее здесь!

Шадоут деловито спросила:

— С чего мне начать, моя госпожа?

Джессика инстинктивно почувствовала, что нужно взять обыденный тон. Она сказала:

— Это портрет старого герцога, его следует повесить на стену в обеденной зале. Напротив него должна висеть голова быка.

Шадоут подошла ближе.

— Это, верно, было огромное животное, если у него такая голова, сказала она. — Вначале ее нужно почистить, моя госпожа?

— Нет.

— Но к ее рогам пристала грязь!

— Это не грязь, Шадоут. Это кровь старого герцога. Рога были покрыты прозрачным фиксатором через час после того, как бык убил его.

Шадоут выпрямилась.

— Вот как?

— Это всего лишь кровь, — сказала Джессика. — Старая кровь. А теперь помоги мне это повесить. Такое тяжело видеть.

— Неужели вы думаете, что вид крови может меня встревожить? спросила Шадоут. — Я из пустыни и видела достаточно крови.

— Я… знаю, — сказала Джессика.

— И часть ее была моей собственной — Шадоут внимательно посмотрела на Джессику. — Та, что вы только что пролили, сделав маленькую царапинку, сущая ерунда.

— Ты бы хотела, чтобы я разрезала глубже?

— О, нет! Тогда бы через порез стала испаряться вода моего тела. Вы все сделали верно.

И Джессика, отмечающая изменения интонации, почувствовала, какой серьезной она стала при слове «вода». И снова чувство тоски охватило ее при мысли, насколько велика сила воды на Арраки.

— На какую сторону мне повесить каждую из этих игрушек?

?А она практична, эта Шадоут", — подумала Джессика и сказала:

— Решай сама. Это неважно.

— Как скажете, моя госпожа. — Шадоут наклонилась и стала освобождать голову от упаковки. — Так ты убила старого герцога? — пропела она.

— Помочь тебе? — спросила Джессика.

— Я справлюсь, моя госпожа.

«Да, она справится», — подумала Джессика. Это свойство всех Свободных — справляться во что бы то ни стало.

Джессика почувствовала ножны под корсажем и подумала о долгой цепи делений той Бене Гессерит, что оставила здесь одно из своих звеньев. Благодаря ее деятельности она пережила сегодня смертельный кризис. «Спешить нельзя», — сказала Шадоут. И все же в этом месте чувствовалась какая-то торопливость, наполнявшая Джессику дурным предчувствием. Бене Гессерит знала, что от него не избавят ни старания Миссионерии протективы, ни самая тщательная проверка Хавата.

— Когда все повесишь, начинай распаковывать ящики, — распорядилась Джессика, — у одного из грузчиков, работающих у входа, есть ключи, и он знает, как раскладывать вещи Возьми у него ключи и список вещей Если у тебя появятся вопросы, я буду в южном крыле.

— Как прикажете, моя госпожа, — ответила Шадоут.

Джессика повернулась и пошла, думая про себя может быть, Хават и считает эту резиденцию безопасной, но я чувствую, что здесь что-то не так. Ее охватило непреодолимое желание видеть сына Она пошла к сводчатому проходу, ведущему к обеденной зале и семейному крылу. Она шла все быстрее и быстрее, потом побежала.