Лариса Турлакова - Точка отчаяния

— Интересная история, — сказал Виктор. — Но я не настолько пьян.

— Ну вот что мне с ним делать? — обратился Георгий к Аде. — Я же говорил, что не могу быть вербовщиком!

Ада курила, уставившись в одну точку. Наконец она сказала:

— Он не поверит, пока сам не сможет. Мы все были такими, ты же помнишь.

— Ну не знаю, — пожал плечами Жорж. — Я вот готов был поверить во всё, что угодно — меня в тот день повесить хотели. В камеру пришёл Сэм и всё мне рассказал. Я не то что в Средневековье — на Марс тогда бы смог убежать.

Ада мягко улыбнулась:

— Я всегда хотела стать актрисой. И, сыграв своё первое представление в тринадцать лет, думала, что меня ждут цветы и слава. А меня захотели сделать куртизанкой. Я понятия не имела, что означает это слово, но оно звучало так красиво, что я согласилась. И радовалась до тех пор, пока не увидела жирного борова — покровителя театра, который ждал меня на кровати. Тогда ко мне пришёл человек, объяснивший мне, что есть другие возможности в жизни кроме как умереть от сифилиса в двадцать лет. Тогда я тоже убежала в другое время и поняла, что могу это сделать, когда захочу. Но Виктор, наверное, ещё не настолько отчаян. Ведь нет ещё? — обратилась она к Виктору.

Он прислушался к своим ощущениям:

— Пожалуй, нет.

— Ну да, — хмыкнул бармен. — Я же говорю — жестокий век! С работы его с треском уволили, потому что кто-то компромат соорудил, жена от него сбежала, а ему всё нипочём.

— А ты откуда знаешь? — с подозрением спросил Виктор.

— Знаю! — Георгий швырнул на стойку фотографии, на которых был запечатлён Виктор. «Голышом, в обнимку с лядью» — по выражению жены.

Виктора вдруг замутило, как в первый раз, когда он увидел снимки. Недавние события, апогеем которых стало позирование в стиле ню, вспомнились с отчётливой остротой: скандал с шефом, дурацкий корпоратив, на котором он выпил совсем немного, но его страшно развезло, туман, вспышки… и швыряние тех самых фотографий ему в лицо, когда он пришёл домой.

Приятный вечер с отличным коньяком и сказками в качестве бонуса рассыпался. Проблемы никуда не делись — они грызли изнутри, ждали за порогом бара, в тумане и дожде, в прокуренной квартире…

— Подстава чистой воды, — мельком взглянув на фото, определила Ада. — Посмотри на своё лицо — ты же почти в бессознательном состоянии. Поверь моему опыту — ничего ты с этой шлюшкой не делал. Скорее всего тебя опоили, уложили на офисный диван и сделали фотосессию. Дешёвый трюк. Кому же ты так насолил?

Виктор почувствовал, что в нём зародилась надежда.

— Боссу. Я с ним страшно поругался из-за одного контракта. Если не вдаваться в подробности — этот договор был выгоден в сиюминутном плане. Но в будущем компания могла бы разориться.

— А наутро тебе показали фотографии и велели выметаться подобру-поздорову, — констатировал Георгий. — В довесок и жена чемоданы собрала. Тебе, кстати, не приходило в голову, что как-то быстренько она во всё это поверила?

— Откуда вы всё это знаете? — повторил вопрос Виктор. — Сказки о путешественниках во времени — это прекрасно, спору нет… Вы что, из конкурирующей фирмы?

— Пф! — фыркнул Георгий. — Ты же умный человек, подумай: нужна бы была вся эта бадяга со спасением будущего?

— Нет, — согласился Виктор. — Но и в твои бредни я тоже верить не собираюсь.

— Как хочешь. Но у корректоров — даже будущих — есть свои корректоры. Ты думаешь, случайно сегодня не было такси на улицах? Или Ада случайно перед тобой бёдрами вихляла?

— Жорж! Выбирай выражения! — возмутилась женщина.

— Да неважно, — махнул рукой бармен. — Важно то, что ты сюда попал. Я-то иначе выйти в твоё время не могу. А бар — эдакий островок безвременья, в котором мне тебя надо это… как его… рекрутировать… склонить…

— Завербовать. Да, я понял, — ехидно сказал Виктор. — А фотографии, случайно, не вы мне сделали?

— Фотографии относятся к константе. К тем событиям в твоей жизни, которые так или иначе произойдут. Мы можем только постараться изменить те случаи, которые вариативны. Поэтому мы — корректоры, а не боги.

— Вы знаете, это всё просто прекрасно. Спасибо за коньяк и за компанию, — Виктор улыбнулся Аде. — Но мне пора.

— Ох уж это современное бездушие! — вздохнул Георгий. — Ему говорят о возможности дать людям будущее, а он выхлестал коньяк и ушёл… убери свои деньги! Сказал же — за счёт заведения! Я, когда домой возвращаюсь, всегда им затариваюсь.

— Значит, я пил коньяк трёхсотлетней выдержки? Из банки советских времён? — уточнил Виктор, забирая деньги.