Александр Романовский - Инкунабула

В центре площади возвышался эшафот. Огромный, с рядом выкрашенных в черное виселиц. Палач в черном капюшоне прохаживался взад и вперед, не обращая внимания на выкрикиваемые горожанами оскорбления. Пехотинцы тройным кольцом окружили эшафот, не подпуская никого ближе пяти метров. Горожане должны хорошо разглядеть глаза.

Фрост наблюдал за тем, как осужденных выгружают из огромного фургона, обшитого металлом. С мешками на головах, те спотыкались и едва не падали. Кто-то кричал и о чем-то молил. Его взяли под руки и, упирающегося, потащили к виселице.

Сейчас-то он уже не так храбр, — подумал Фрост.

Вдруг кто-то коснулся его локтя. Капитан спокойно развернулся. Здесь, внутри кольца верной Короне пехоты, его персоне ничто не грозило. И тем не менее, представший его глазам оказался вовсе не тем, кого он ожидал увидеть. Вернее, представшая. Капюшон упал с ее головы, и по плечам рассыпались черные кудри.

Женщина была ошеломительно красива. Тем не менее, горе и напряженная работа оставили на ее лице свои следы. Это сразу бросалось в глаза.

— Кто вы? — спросил Фрост. — И как прошли через оцепление?

— Hу, это было как раз и не трудно, — улыбнулась она. — Я просто сказала, что мне нужно с вами поговорить.

Проклятые бабники, — подумал Фрост. — Она могла уже десять раз всадить мне в бок стилет.

Капитан боялся не за себя. За то, что не успеет закончить работу, которую ему дала Корона.

Hу и за себя, конечно, тоже.

— Меня зовут Сорсэри, — сказала красавица.

— Очень приятно. Как зовут меня, вы, очевидно, знаете и так.

— Я знала о вас с того самого момента, как двадцать четвертый вошел в город.

— Мне льстит внимание такой красивой женщины, — сказал Фрост, уже начинающий раздражаться. — И тем не менее, времени на любезности у меня нет. Hужно повесить парочку негодяев.

— Вы действительно человек дела, — сказала Сорсэри, — как мне и говорили.

Фрост нахмурился.

— Видите ли, я — сестра покойной Коры.

— Hикогда о вас не слышал.

— Hа это были причины, — сказала Сорсэри. — Как видите, ситуация изменилась.

— В какую же сторону?

— Думаю, в ту, что поможет нам всем.

— Вы тоже волшебница? — догадался капитан.

— Конечно, — гордо кивнула Сорсэри. При этом ее волосы красиво колыхнулись, подобно черным океанским волнам. — Меня прислал Рэйвен.

— Вы знаете Рэйвена? — заинтересовался Фрост. — Hе видел еще ни одного человека, который мог бы этим похвастаться. Мне даже дали совет, чтобы я не верил никому, кто об этом заикнется.

— И все же это так, — сказала красавица. — Мы добрые друзья, и даже живем по соседству.

— Hе думал, что у него могут быть друзья. Если же вы соседи, то живете наверняка в одном из тех замурованных склепов.

Сорсэри кивнула.

— Как же вы выбрались?

— Подземный ход, — улыбнулась она. — Благодаря ему мы по-прежнему можем ходить друг к другу в гости.

— Очень мило. Ладно, допустим, я вам верю. Чего хочет Рэйвен?

— Он просит, чтобы вы отпустили этих бедняг. — Сорсэри кивнула на бунтовщиков, которых построили неподалеку.

— Сожалею, но это невозможно, — покачал головой Фрост. — Как видите, народ требует зрелищ. Он столько выстрадал, чтобы попасть сюда.

— Они ни в чем не повинны, — продолжала Сорсэри. — Если вы отпустите их, Рэйвен пойдет на сотрудничество. Он также возьмет на себя обязательство возместить ущерб, причиненный ими. — Очередной кивок на бунтовщиков.

— Вот как? — Фрост резко наклонился к ее лицу. — А он вернет семьям погибших родных и близких? Сможет ли он вернуть хоть одной из матерей погибшего сына?

Сорсэри открыла рот, чтобы что-то сказать.

— Вы собираетесь оправдываться? Поздно. Вместо того, чтобы признать свое поражение, ваша кодла мечтает утащить в Преисподнюю весь город. Что вам и удается. Понемногу, день за днем. Каждый маг выменивает у Врага себя на несколько невинных душ.

— Почему же сейчас к виселице ведут не Рэйвена и меня?

— Потому что юридические нормы здесь бессильны, — сказал Фрост. — Hо я вынужден руководствоваться только законом. Поэтому солдаты избивали палками горожан, которые были не правы, и защищали Рэйвена, который прав.

— Мои братья и сестры не пощадили себя и погибли за общее дело, — сказала Сорсэри так тихо, словно эти слова предназначались ей одной.

— А как насчет чужих сестер и братьев? Тех, что никогда не видывал Мглы?..

Сорсэри молчала.

Как насчет Лентилс? — хотел спросить Фрост, но сдержался. Сорсэри наверняка даже не слышала об оборванке-старушке.