Саймон Грин - Адский мир

– Место, кажется, вполне безопасное, – сказал Хантер. – Но это могут быть просто скальные образования, под воздействием ветра…

– Нет, – спокойно отметил Уильямс. – Это статуи. Я вижу их достаточно отчетливо.

Капитан и разведчица впились в него взглядами, и Уильямс сдержанно усмехнулся:

– Я же говорил, у меня есть некоторые вживленные приспособления. В частности, усовершенствованы глаза. Я отлично вижу на три мили. – Он снова посмотрел на статуи, и улыбка исчезла. – Капитан, я вижу их во всех подробностях, и мне не нравится, как они выглядят. Они выглядят… противно.

Хантер ждал, но Уильямс ничего не добавил. Разведчица нетерпеливо посмотрела на капитана, но он ушел от ее взгляда, не желая, чтобы его подгоняли с решением. Кристел права: в ближайшее время нужно разбить лагерь, а здесь место ничуть не хуже любого другого, и скальная гряда закроет от ветра. Голая земля не обещала ни уюта, ни защиты, но после дневной прогулки Хантер заснул бы и стоя под градом. Он коротко и неслышно вздохнул, а потом повел отряд вниз по пологому кочковатому склону, на лежащую впереди равнину. Хантер пытался вспомнить, когда в последний раз он так уставал. Почва под ногами весь день была твердой и неподатливой, упрямо отталкивала каждый шаг, и идти уже было трудно.

Статуи постепенно приближались, капитан старался сосредоточиться на все укрупняющихся подробностях, но мешали другие мысли. Уже несколько часов у него не было известий от отряда экстрасенса. Хантер знал, что в любой чрезвычайной ситуации они выйдут на связь, но все же молчание действовало на нервы. Первым связываться с ними капитан не хотел, это могло выглядеть как недоверие, словно он не был убежден, что они сами знают, что делать. Но Хантер чувствовал: он не заснет сегодня ночью, несмотря на усталость, пока не услышит де Шанс. Он решил подождать до захода солнца и тогда выйти на связь, если экстрасенс раньше не доложит о продвижении своего отряда.

С ними должно быть все в порядке. У экстрасенса, конечно, мало боевого опыта, зато она считается первоклассным телепатом. Что бы ни случилось, она не сдастся. А если речь зайдет о физической опасности, морские пехотинцы справятся с любым идиотом, который рискнет им угрожать. Личное дело у каждого впечатляет. Чуть больше везения, чуть меньше тяги к беззаконию, и эти парни стали бы героями, а не пушечным мясом для Адских групп. Каковы бы ни были их грехи, оба морских пехотинца прошли через все и не один раз выполняли боевые задания в чужих мирах.

И хотя в обычных условиях Хантер не доверил бы им ржавой монеты, они достаточно умны и понимают: помощь экстрасенса необходима для того, чтобы просто остаться живыми на Волке-IV. Ребята присмотрят за де Шанс. Капитан вспомнил о стычке с обитателем озерца и мрачно усмехнулся. Морские пехотинцы решили бы задачу в два счета. Если предположить, что у них вообще хватило бы ума в нее вляпаться. Личные дела безусловно утверждали: парни не верят ничему и никому, даже себе. Что и требуется для выживания на Волке-IV.

Огромные вертикально стоящие камни постепенно приближались, и мало-помалу Хантер стал различать форму и смысл. Глядя со скал, он не ощутил, насколько статуи велики и несокрушимы. Все три поднимались на добрую сотню футов и были не менее десяти футов в диаметре. Вес монументов трудно было вообразить, и на затылке у капитана зашевелились волосы, когда он попытался представить, кто и как поставил эти чертовы штуковины на равнине, в сотнях миль откуда угодно. Он замер перед первым колоссом, рядом застыли Уильямс и разведчица. Все трое долго молчали.

– Может быть, это персонификация строителей города? – спросил наконец Уильямс.

– Если вы правы, – заметила Кристел, – хочется верить, что они переборщили с размерами.

Статуи безразлично смотрели на пустую равнину. Отдельные детали их были размыты, искажены ветром и дождями – по крайней мере, Хантеру хотелось в это верить, – но все же три громадины производили и странное и пугающее впечатление. Их трудно было охватить взглядом. Каждая стояла на двух слоновьих ногах, от пояса тянулись к земле еще и пучки щупалец. У всех имелось по два комплекта рук, соединенных попарно, а на концах змеились щупальца поменьше. Тела были испещрены множеством отверстий – то ли ртами, то ли ранами. Хантер почувствовал сильное искушение сунуть в одно из отверстий руку, чтобы измерить его глубину. Массивные головы являли собой кошмарное сочетание резких морщин и гладкой поверхности вокруг разверстой пасти, уснащенной крупными зубами. Ничего похожего на глаза не наблюдалось, но, возможно, их роль выполняли многочисленные трещины и тени на верху голов. Чудовищная тяжесть статуй должна была бы придать чуждым созданиям вид медлительный и неуклюжий, но они подавляли именно мощью, быстротой и яростью.