Владимир Балашов - Безбилетник

— В ней сведенья о пиратах, — пояснил профессор. — В основном живших в средние века прошлого тысячелетия.

— Есть что-нибудь о Свифте? — заинтересовался монитор.

— Возможно, я не очень внимательно читал, но о нём конкретно ничего не нашёл.

— Хорошо, я проанализирую, — пообещал монитор. — А кто нанёс ему рану на голове, он так ничего и не говорил?

— Рану ему нанесла пистолетным выстрелом женщина, которую зовут Долорес. Как он сам выразился, «самая прекрасная женщина всех веков». Нет, нет, она осталась там! — уточнил профессор, заметив вопрос в глазах Быкова. — Кстати, вы, пожалуй, сами сможете с ним побеседовать на эту тему. Только, пожалуйста, недолго и в моём присутствии. А как только подам знак — тут же прекращайте все расспросы и уходите. Согласны?..

Быкову ничего другого не оставалось, как кивнуть головой, после чего они спустились на первый этаж, и Йенсон позвонил в комнату Свифта.

Дверь тут же открылась, словно тот стоял за ней и ждал их прихода. Внешний вид Сэма поразил не только Быкова, но, кажется, и самого профессора. Глаза его горели каким-то исходящим изнутри огнём, пальцы нервно теребили застёжки светло-голубого госпитального костюма.

— Мне нужен мой мундир… — были первые слова Свифта, обратившего жгучий и вместе с тем как будто бы ничего не видящий взгляд сначала на монитора, потом на профессора. — Она не должна увидеть меня в этой нелепой одежде! Это ужасно, но, похоже, я уже не успею переодеться…

— Как только устранят повреждения, вам его тут же принесут. Я распорядился, — заверил Йенсон.

— Я наконец-то возвращаюсь назад! Вы мне не верите, док?! Время исправляет свою ошибку! Человек, который хотел меня использовать, — погиб, женщина, которой я был интересен, — тоже. А сегодня едва не погибли вы, док, потому что хотели мне помочь… Само время словно бы отторгает меня!

Прервав свою сбивчивую тираду, Сэм сел в кресло, потом снова вскочил. Глаза его лихорадочно блестели, взгляд перескакивал с предмета на предмет.

Там, на пляже, он выглядел усталым и безвольным, а сейчас, несмотря на всю его нервозность, перед Быковым находился порывистый и сильный человек. Откуда было монитору знать, что снова отважный капитан корсаров стоял сейчас посреди госпитальной комнаты.

— Понимаете, она наконец вспомнила обо мне! — непонятно к кому обращаясь, снова заговорил Свифт. — Я чувствую это! И я так устал без неё. Если бы Долорес не вспомнила меня, я бы, наверное, скоро умер!

Глаза Сэма торопливо искали что-то на стенах комнаты, словно пытаясь обнаружить приоткрывающуюся дверь в прошлое.

— Прощайте! — заговорил он торопливо. — Теперь-то, док, и вы, монитор, убедитесь, что я говорил правду. И я никому в вашем времени не причинил намеренно вреда…

Последние слова были обращены, должно быть, к Быкову.

После чего Сэм сделал несколько торопливых шагов к стене — словно отыскав наконец ту невидимую дверь в прошлое. Хотя взгляд его и был устремлён в стену, но видел он сейчас значительно дальше — через века…

Вдруг фигура Свифта стала быстро терять плотность и утончаться — словно материя перетекала в другое, невидимое пространство. Вот она превратилась в тонкую чёрточку, вот уже ничто в комнате не напоминает о недавнем присутствии путешественника во времени…

— Вот и всё, — тихо сказал Йенсон. — Надеюсь, он вернулся в своё настоящее? Хотя всего несколько минут тому назад я бы в такое не поверил!

— Я и сейчас ещё не совсем верю своим глазам…

— И напрасно, — возразил профессор. — Раз мы, двое психически здоровых людей, к тому же скептически настроенных, видели одно и то же — значит, это не галлюцинация, а свершившееся событие…

Быков хотел согласиться, но неожиданная мысль, словно яркая вспышка, озарила его сознание.

— А если временная спираль замкнётся, и он вернётся опять под тот же выстрел? — непонятно кому задал он вопрос.

— По теории вероятности, событие не может повториться абсолютно, — ответил профессор, не вполне, впрочем, уверенно. — Во всяком случае, так утверждают оптимисты.

— Ну, это по теории случайностей, а вот теорию времени ещё никто не прописал, — возразил монитор. — Кроме того, любая теория живёт только до тех пор, пока кто-нибудь её не опровергнет…

Свифт очутился в небольшой и светлой комнате-спальне. Долорес сидела всего в нескольких шагах от него, подперев голову рукой и задумчиво глядя в раскрытое окно. Лёгкий ветерок слабо колыхал тонкую занавеску, шевелил непокорную прядку волос, ниспадавшую на лицо. На тёмном полированном столике лежала раскрытая книга, но мысли девушки были далеко…