Игорь Росоховатский: Дом

Только теперь старик чувствует, что короткая дорога к детскому городку все же утомила его. Но вместо того чтобы присесть на скамейку, поставленную напротив бревенчатой крепости для бабушек и дедушек как наблюдательный пункт, он идет к покосившемуся домику. "Вчера поставили? - думает старик. - А может быть, я его. раньше не замечал? Шуточки стариковской памяти? Этого еще не хватает к "букету" моих болячек. Но почему этот домик кажется таким знакомым?" Он обходит вокруг постройки несколько раз. Домик почти плоский, метр на метр. И все же имеется дверь на петлях. "Где же я мог видеть такой домик раньше?" И вдруг вспоминает. Точно такие домишки - покосившиеся, с одним оконцем и с обязательным дымарем - он и его сверстники рисовали в детстве. "Уж его-то навернйка строил такой же старик, как я", - думает он, насмехаясь над властностью своей памяти. Но почему-то тревога закрадывается в его неспешные мысли. Он подымает голову и видит, что из трубы домика в небо вьется дымок. Пахнет свежеиспеченным хлебом. "Чудится", - думает он, но не может удержаться, чтобы не заглянуть в оконце. Улавливает за темным стеклом какое-то движение и плечом толкает дверь. Она открывается со скрипом... Теперь запах свежеиспеченного хлеба совершенно явствен. Веет теплом и еще чем-то очень знакомым. Он переступает через порог, и дощатая дверь закрывается за ним, проскрипев на ржавых петлях. Слышится голос, который он не спутал бы ни с каким другим: - Это ты, Даня? Наконец-то! Целые дни в мяч гоняешь. Ну, чего остановился у порога, как в гостях? Ох, что мне с тобой делать, сорванец? У него мелко задрожали колени. Он заметил в углу какую-то скамейку и осторожно опустился на нее, боясь, что она рухнет под его тяжестью. Голос умолкает... Теперь он различает уже не только запах хлеба, но и запах дерева, из которого сделаны стены, и запах прели, потому что пол в коридоре прохудился, а отец, несмотря на напоминания матери, никак не соберется починить его. Старик прислушивается к себе, с удивлением отмечая, как зарождается новое чувство - ожидание праздника, чуда, словно в детстве, когда он встречал утро каждого дня с надеждой: сегодня произойдет что-то радостное, непохожее на другие дяи. Стены, пол, потолок дома словно бы излучают уют и спокойствие. Он всматривается в полумглу и различает светлый прямоугольник там, где должна висеть картина, и темный прямоугольник книжной полки. Он мог бы назвать на память заглавия, отпечатаяные на корешках книг. Сейчас он проверит себя, встанет и возьмет третью от края полки книгу. Это должен быть "Робинзон Крузо"... - Долго же ты гонял где-то, Даня. Умаялся? Ноги, поди не держат Ладно уж, отдохни сначала, а потом ступай к столу. Да руки не забудь не мыть... "Отдохни, отдохни сначала", - как эхо отзываются стены и потолок. И пол скрипит: "Отдохни..." Он вытягивает ноги и прислоняется к теплой стене. Скамейка уже не кажется ему маленькой и хлипкой. Можно даже улечься на ней, что он и делает. Приятная истома разливается по всему телу. Прекращается нытье в пояснице и колотье в боку. Запахи дерева и свежеиспеченного хлеба сливаются в один позабытый, родной. И не надо даже проверять себя и протягивать руку за "Робинзоном Крузо". Он и так знает, что вернулся домой. Это чувство долгожданного уют? не может обмануть его, подвести. И старый архитектор, создавший столько сложных и дорогостоящих проектов, впервые понял, каким должен быть идеальный дом, черты которого он всю жизнь искал, соединяя различные варианты зданий в своем воображении. А искать надо было в памяти...

- Дедушка, где же ты? - хнычет мальчик. - Дедушка...