На крыльце его поджидал высокий, чуть сутуловатый мужчина в белом халате. Увидев участкового, он немедленно устремился к нему, на ходу кивая головой. - Очень рад! Очень рад! Моя фамилия Парабелко, заведующий лабораторией. Как вы долетели? Наш Пиливон - порядочная глушь. - Это мой участок, - пожал плечами Федор Мелентьевич, - а долетел хорошо, спасибо. Ну так что же у вас стряслось? - Да, понимаете, очень странная история, - сказал Парабелко, увлекая Федора Мелентьевича внутрь здания, - Виктор Петрович и Сережа... Впрочем, они сами расскажут. Могу сообщить только, что неделю назад они отправились в Бамбуковый лес и потерялись.. Через три дня мы выслали спасательную партию и после долгих поисков нашли их в районе поляны Круглой, в состоянии весьма странном. Они стояли на опушке леса, зажав носы, и с самым обескураженным видом глядели куда-то вверх. В воздухе стоял омерзительный удушливый запах, так что врачу спасательной партии едва не сделалось дурно. Естественно, мы стали расспрашивать Сережу и Виктора Петровича о том, где они пропадали целую неделю, и этим вопросом привели их в полное изумление. "Позвольте! - сказал Виктор, - ведь мы только сегодня утром вышли в путь! Сережа может подтвердить... Да что там! Вот вам доказательство!" - И он продемонстрировал нам свой чисто выбритый подбородок. Ситуация действительно выходила странная. Мы не знали, что и подумать, как вдруг Виктор Петрович хлопнул себя по лбу и вскричал: "Ну конечно! Как же я сразу не догадался! Это все он, наш сегодняшний знакомый! Ах, негодяй, и здесь обманул! Ну что прикажете с таким делать!" Сережа предложил вызвать милицию. "Да-да, конечно! - оживился Виктор, - с мошенниками подобного масштаба могут справиться только специалисты. С нашей помощью, разумеется". В общем, они не успокоились до тех пор, пока мы не вернулись в лабораторию и не послали вам телеграмму... - Мм-да-а, - Федор Мелентьевич покачал головой, - любопытно. Они вошли в кабинет заведующего. В креслах у стены сидели двое: молодой человек в очках, с наметившейся на макушке лысиной, и паренек лет семнадцати, одетый с претензией на земную моду, правда прошлого сезона. - Знакомьтесь, - сказал Парабелко, - Виктор Петрович Лавуазье, кандидат биологических наук, Сергей Щекин, лаборант. А это - наш участковый, товарищ Земляника. Увидев Федора Мелентьевича, Сережа и Виктор поднялись. - Нужны срочные меры! - торопливо заговорил Лавуазье, - Ведь это социально опасный тип! - Минутку, - остановил его Федор Мелентьевич,- мы давайте торопиться не будем, а обсудим все по порядку. Что за тип, откуда, зачем и так далее. Я вот, с вашего позволенья, сяду здесь, за столом, и буду записывать. А вы, Виктор, давайте с самого начала. Ничего, что я вас просто Виктором? Мне по-стариковски как-то удобнее... - Ну что вы! Конечно... Началось с того, что мы с Сережей отправились за образцами злаковых. На Круглой поляне их несколько видов, причем некоторые больше нигде не обнаружены... Мы почти добрались до цели, когда на опушке леса вдруг увидели крупное животное, по-видимому, ящера. - Только с тремя головами, - вставил Сережа. - Да, да! С тремя головами. Здешняя фауна изучена довольно подробно и большими размерами не отличается, поэтому мы очень обрадовались, решив, что перед нами совершенно неизвестный вид. - Я схватился за фотоаппарат, - снова перебил Сережа, - а эта тварь вдруг встала на задние лапы, передними на нас замахала и говорит... - Говорит? - удивился Земляника. - Вот именно, говорит! - воскликнул Виктор Петрович, - да еще как! "Не надо, - говорит, - мужики. Не люблю я этих портретов в интерьере. Вы лучше идите сюда, посидим, потолкуем. У меня дело к вам". Мы подошли, поздоровались и спросили, не является ли он представителем аборигенов этой планеты, которых нам, кстати, до сих пор не удалось обнаружить. Он рассмеялся и отвечает: - Нет, братва, я тут проездом. С Земли лечу. Хочу, наконец, найти место для жительства. Да вот, что-то двигатель стреляет у моей "посудины", никак не пойму, в чем дело. Видно, перегрузил на старте, слишком быстро пришлось сматываться из конца двадцатого века. - А как же, - спрашиваем, - вы в двадцатом веке оказались? - Да уж оказался, вашими молитвами. От технического прогресса не отстаю. "Посудина" моя сделана по индивидуальному заказу, постарался один негуманоид, вложил в нее двенадцать степеней свободы. Ну, по четырем координатам, включая время, летаю, а остальных и не трогаю, Бог с ними. Мы его спросили, что он делал на Земле, и тут его головы, которые раньше все время говорили хором, вдруг смешались.
Читать дальше
