Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 17

К.:Я заметила, что почти во всех ваших рассказах есть «изюминка». В рассказе «Зеленый мальчик с пальчик» [19] Опубликован в 15-м томе «Миров Клиффорда Саймака». . Джо приобретает телепатическую связь с растением, но чувствует себя неловко, питаясь овощами. В «Прелести» компьютер не знает, как реагировать, когда экипаж начинает вести себя нелогично.

С.:«Прелесть» — это один из моих любимых рассказов.

Л.:И, кстати, еще один, в котором психология используется как оружие.

К.:А также исследуется вопрос: может ли компьютер иметь личность?

Л.:Над чем вы работаете сейчас?

С.:Вот-вот выйдет из печати в издательстве «Дель Рей Букс» мой новый роман «Проект Ватикан» [20] Опубликован во 2-м томе «Миров Клиффорда Саймака». . Я почти закончил еще один роман и задумал еще три, но пока не начал их записывать.

К.:Похоже, что вы вышли на пенсию только ради того, чтобы полностью посвятить себя работе.

С.:Не знаю, что бы со мной было, если бы я не писал. Наверное, у меня бы началась абстиненция, как у наркомана. Писательство затягивает.

К.:Помню одну дискуссию на тему: «Почему люди пишут книги?». И все выдвигали глубокие психологические причины, а потом встал Дэвид Джерролд [21] Американский фантаст, известный в нашей стране в основном написанным в соавторстве с Ларри Найвеном романом «Летающие колдуны». и сказал: «Потому что это легче, чем не писать!»

С.:Как я его понимаю!

Л.:Одна из моих любимых книг — ваши «Космические инженеры» [22] Роман будет опубликован в 18-м (дополнительном) томе «Миров Клиффорда Саймака». .

С.:И они вам нравятся?!

Л.:Да.

С.:Я их никогда не любил, но встречал многих людей, утверждавших, что им нравится. Эта книга очень плохо написана. Если бы я писал ее сегодня, она была бы намного лучше. Я избавился бы от красивостей и развернутых грандиозных описаний. Знаете, секрет заключается в том, что надо оставлять кое-что недоговоренным и избегать красивых слов. Написанное просто и воспринимается лучше. Но все равно я рад, что вам понравилась эта книга.

{…}

Л.:Собираетесь ли вы писать еще рассказы?

С.:Не знаю. Я обожаю писать рассказы — их можно полировать, пока они не заблестят, как драгоценности. Но нужно накропать чертову уйму рассказов, чтобы заработать столько же, сколько за один роман. Если бы не это, я не писал бы ничего другого.

Наверное, это происходит со всеми фантастами: они публикуют в журналах рассказы, чтобы пробиться, зарабатывают себе имя и переходят на романы, потому что это выгодно.

Л.:Вы все еще считаете «Город» лучшей своей работой?

С.:Вы знаете, мне многие говорят, что это лучший мой роман; не знаю, может, так оно и есть. Я полагаю, что с тех пор писал и лучшие вещи. Но я не жалею, что написал «Город». Этот роман вывел меня из безликих рядов графоманов и сделал тем, кто я есть. Вряд ли мы с вами беседовали бы сейчас, если бы не «Город»!

{…}

С.:…Я, конечно, скромнейший человек и самый обыкновенный, но тем не менее я горжусь тем, чего достиг в своей жизни.

Л.:Что ж, мы желаем вам удачи с вашим новым романом «Проект Ватикан» и во всех ваших делах. И спасибо вам за беседу.

— Готов, Билл? — спросил Харл Свенсон. Билл Крессман кивнул.

— Тогда прощай, год 1935-й! — воскликнул великан-швед и с силой дернул рычаг.

Самолет содрогнулся и недвижно завис во мгле. В мгновение ока абсолютная чернота, точно краска с дьяволовой палитры, смыла солнечный свет и обрушилась на двоих исследователей.

Над приборной доской горели электрические лампочки, но их тусклый свет не мог побороть тьму, сочившуюся сквозь кварцевые иллюминаторы.

Чернота поразила Билла. Он ожидал какой-нибудь перемены — какой-нибудь, но к подобной не был готов. Он привстал в кресле, потом вновь опустился.

— Страшно? — усмехнулся Харл, глядя на него.

— Черта с два, — выдавил Билл.

— Ты путешествуешь во времени, парень, — объяснил Харл. — Ты уже вне пространства, в струе времени. Пространство вокруг тебя искривлено. Пока ты находишься в пространстве, путешествовать во времени нельзя — пространство сковывает ток времени, не дает ему идти быстрей некоторого предела. Но изогни пространство вокруг себя — и ты заскользишь во времени. Вне пространства нет света, здесь царит тьма. Нет и тяготения, не проявляется ни одна из вселенских сил.