Борис Руденко - Заместитель

Так оно и случилось. Но раньше, чем он успел осмотреться на новом месте, пришел очередной вызов, куда более серьезный: теперь Фениксу надлежало немедленно отправиться в Египет времен строительства великих пирамид. А потом у него было еще много разных заданий…

Ничто не говорило о том, что этот великолепный лайнер должен всего через несколько часов рухнуть с десятикилометровой высоты в океан. С комфортом устроившись в мягких креслах, пассажиры вели неторопливые беседы, потягивали напитки, смотрели кинофильмы на индивидуальных экранах или просто сладко дремали. Трое детишек ясельного возраста копошились в куче мягких игрушек в специальном манежике, позабыв о родителях. Предупредительные красавицы стюардессы в коротких форменных юбках грациозно скользили по ковровой дорожке, готовые исполнить малейшую прихоть клиентов компании.

Феникс сидел на крайнем сиденье своего ряда, отхлебывая из бокала маленькими глотками хороший коньяк и наслаждаясь последними минутами безмятежного спокойствия. Его объект расположился четырьмя рядами дальше. Худенький молодой человек, почти мальчишка, юный гений астрофизики, стал лауреатом престижнейшей научной премии, за которой и отправился в Европу из провинциального австралийского университета.

Скорее всего, этот дальний перелет был первым в его недолгой жизни. Он пытался скрыть возбуждение, но удавалось ему плохо. Астрофизик вертелся на своем кресле, о чем-то азартно спорил, энергично жестикулировал и громко смеялся, не давая ни минуты покоя соседям, которые, впрочем, реагировали вполне благосклонно.

Лайнер слегка тряхнуло. Через несколько секунд толчок повторился с удвоенной силой. Сосед Феникса негромко выругался: напиток выплеснулся из его бокала на белоснежную сорочку. Толчки теперь следовали один за другим. Вспыхнуло табло, предлагающее пристегнуться. Стюардессы с профессионально-спокойными улыбками побежали по салонам, помогая пассажирам справиться с застежками ремней безопасности. Одна из них ловко вытащила малышей из манежа и раздала сидевшим рядом мамашам.

– Господа пассажиры, - прозвучал в динамиках спокойный голос командира корабля, - наш самолет проходит зону турбулентности. Для беспокойства нет никаких причин. Прошу вас занять свои места и пристегнуться.

Кроме экипажа только Феникс знал, что дело вовсе не в турбулентности. Выходила из строя система подачи топлива. Двигатели начали захлебываться. Вначале один, за ним другой, а потом и два оставшихся натужно закашливались, требуя пищи. Экипаж стойко боролся, подробно сообщая о происходящем на землю, однако противостоять неизбежности не было ни возможности, ни сил. Когда Феникс понял, что до перехода лайнера в свободное падение осталось не более минуты, он поднялся с места и шагнул к астрофизику. Стюардесса попыталась его остановить, потянув за плечо обратно, но Феникс не обратил на нее никакого внимания. Астрофизик сидел на среднем кресле. Толчки его ничуть не обеспокоили. На лице царило все то же выражение восторга, которое сменилось некоторой озадаченностью, когда Феникс, не утруждая себя возней с застежкой, одним движением разорвал ремень и выдернул астрофизика в проход.

На Фениксе скрестились десятки изумленных, но отнюдь не испуганных взглядов. Никто не успел понять, что происходит. Серебристый круг раскрылся, поглотил гения и тут же исчез. А через секунду самолет начал падать, и осознание этого обстоятельства в единый страшный миг настигло каждого.

Все должно было закончиться очень быстро. И хотя Феникс легко мог уйти вместе со спасенным астрофизиком, он не находил в себе сил оставить этих несчастных людей в последние минуты их жизни. Он не мог сделать для них ничего - только лишь разделить с ними общую судьбу. Феникс не стал возвращаться на свое место, теперь это уже не имело никакого смысла. Он просто сел на ковер, удерживаясь за ближайший подлокотник. Молодая женщина с ребенком в руках вскочила со своего кресла. Очередной рывок швырнул ее на пол, тогда она поползла к Фениксу, протягивая ему ребенка.

– Умоляю! Спасите его! Только его! - шептали ее губы.

В эти краткие предсмертные минуты сверхъестественного озарения она первой поняла смысл происходящего. Спустя секунду то же самое поняли и остальные. Салон наполнился криками и стонами. Люди тянули руки к Фениксу, хватали его за рукава, на него смотрели десятки глаз, исполненных смертной тоски пополам с немыслимой, сумасшедшей надеждой, его умоляли о спасении и тут же начинали проклинать, осознав с той же сверхъестественной проницательностью, что любые мольбы, обращенные к этому высокому человеку с печальным лицом, бессмысленны. И лишь та женщина, что поняла первой, все продолжала просить, поднося ребенка к самому лицу Феникса. Безмерная скорбь охватила Феникса, она владела им все долгие двенадцать с половиной минут падения и покинула лишь вместе с жизнью в момент страшного удара о поверхность океана…