Федор Кандыба - Горячая земля

— Ну, вот мы и дома, — с удовольствием сказал он.

— Наконец-то! — заметил Ключников. — Соскучились здесь по тебе, Алексей Алексеевич.

— Да, наконец-то, — поддержал Ключникова Медведев.

За эти годы он мало изменился, стал несколько плотнее и казался все таким же невозмутимым и медлительным на вид. В его густых черных волосах начала пробиваться седина, но небольшие черные глаза глядели так же умно и молодо, как и раньше.

— Да, наконец, — повторил он.

Дружинин обернулся к Медведеву:

— Ты считаешь, что положение на шахте угрожающее?

— Во всяком случае, серьезное. Сам увидишь, в каких условиях приходится работать. Советую присмотреться к обстановке повнимательнее.

В гардеробной Дружинина; Медведева и Ключникова встретила их общая знакомая — пожилая москвичка Мария Андреевна, которая еще совсем не так давно была лифтершей в большом доме в центре Москвы, где помещалось управление строительства.

Работая на лифте, Мария Андреевна наслышалась таких интересных вещей об Острове Черного Камня и шахте, которую там строят, что ее сердце не выдержало, и она попросилась, чтобы ее взяли на строительство.

— Ну, земляки, здравствуйте! — приветствовала она пришедших и вынесла им белые жароупорные асбестовые костюмы, асбестовые сапоги и такие же снежно-белые шлемы.

В этом своеобразном костюме Медведев показался еще шире и плотнее, Дружинин еще выше, а Ключникову эта белоснежная одежда и сдвинутый на затылок шлем придали какой-то франтоватый, даже несколько кокетливый вид.

— Скажите, какой красавец! Жаль, Веры нет, — засмеялся Дружинин, посмотрев на приятеля.

— При чем здесь Вера? Что за шутки! — обиделся Ключников.

— Не красней, мы же тебе друзья, — сказал Медведев. — Костюм, в самом деле, тебе очень к лицу, и действительно жаль, что нет Веры. Я убежден, что в нем ты бы ей понравился…

Громкий звонок прервал слова Медведева. Очередная подсмена окончилась, первая партия рабочих поднималась наверх.

Захлопали двери, в помещение гардеробной ворвался сквозняк, и вместе с ним в комнате появились рабочие, только что доставленные лифтами. Навстречу им шли те, кому предстояло опуститься вниз.

Дружинину сразу бросилось в глаза, какая большая разница между теми и другими.

У тех, что спускались, были свежие лица и спокойный взгляд хорошо отдохнувших людей. Поднимавшиеся снизу были бледны и полны одним желанием: поскорей глотнуть свежего воздуха.

Несмотря на усталость, они спешили выбежать наружу, как школьники во время перемены.

— Жизнь прожил, а не знал, какая замечательная вещь свежий воздух! — со вкусом сказал высокий, голый по пояс шахтер. Он обращался к своему спутнику, плотному крепышу, в одних трусиках и асбестовых сапогах на невероятно толстой подошве.

— Цени и наслаждайся!.. До следующей смены! — бросил крепыш, и оба побежали к открытой двери.

Дружинин, Медведев и Ключников облачились в жароупорную одежду шахтеров и вошли в лифт.

Лифт дрогнул и стремительно помчался вниз. За окошками замелькали покрытые серебристым инеем чугунные тюбинги, из которых состояли стенки главного ствола, пробегали переплетения чудовищных труб, вихрями проносились встречные лифты, медленно уходили вперед или оставались позади кабины и платформы опускавшихся рядом лифтов.

Некоторые из них мчались с быстротой курьерского поезда, другие, ближнего сообщения, двигались не быстрее, чем обычные лифты в городских домах.

Главный ствол шахты напоминал своим оживлением большую столичную улицу в разгар делового дня или же опрокинутую вертикально, напряженно работающую железнодорожную магистраль с десятком параллельных линий.

Лифты быстро бежали в сиреневой дымке, останавливались у разноцветных огней автоблокировки и двигались дальше, то замедляя, то ускоряя ход.

Дружинину было приятно видеть, как проворно движутся вниз и вверх эти быстроходные лифты. Он хорошо помнил, сколько пережил мороки с ними и как трудно было ему решить сложную проблему транспорта на больших глубинах.

Обыкновенные лифты здесь не годились: они немедленно оборвались бы и упали. Никакой материал не смог бы вынести веса каната в четыре километра длиной.

Здешние лифты, сделанные по проекту Дружинина, напоминали своего рода вертикальные трамваи или троллейбусы.

Они двигались вверх и вниз, крепко держась на трех зубчатых рельсах, укрепленных на стенке шахты. Два, крайние, были несущие, а третий, средний, — опорным. Рельсы служили и для передачи тока вместо проводов.