Владимир Михайлов - Исток

— Где-то здесь прошла машина, — ободрил командир, — значит, пойдем, как по проспекту. Держитесь.

Он сказал это, словно предчувствуя, что планета еще не исчерпала всех своих сюрпризов. Так оно и получилось.

След не привел их к ожидаемой просеке. Он снова прервался на ровном месте. След шел ниоткуда и не приводил никуда. Это было иррационально, и если мир, в который люди попали, и не был заколдован, то ему не хватало для этого весьма немногого.

Командир даже не сделал попытки искать продолжения прервавшейся колеи. Он опустился на землю и стал растирать колено.

— Отдохнем, — сказал он. — Лишние полчаса, судя по всему, нас не спасут и не погубят. Переведем дыхание и поразмыслим. — Он заметил, что присевший напротив штурман зябко повел плечами, и беззлобно усмехнулся: — Что, навигатор, есть свои преимущества и у теплой одежды? — Штурман, взглянув на свои лохмотья, усмехнулся тоже. — Ничего, — продолжал командир, — сейчас согреемся. Что за привал, если нет тепла…

— Да, — согласился штурман. — Мне прямо завидно становится при мысли, что мои разведчики тоже наверняка развели где-то свои костры.

Он встал на колени и зашарил вокруг, собирая сучья, прутья, сухие листья и прочий мусор, которого здесь валялось немало. Командир остановил его:

— Это напрасно. Костра мы себе позволить не можем. Кто знает, что окажется в этой чащобе по соседству. Мозель, у тебя наверняка отыщется с собой что-нибудь подходящее.

Мозель уже извлек из объемистой сумки маленькую инфракрасную печку, предназначенную для приготовления пищи в походах. Он подключил печку к аккумуляторной коробке, которую нес на боку Керстан, электроник, а в походе — ответственный за питание.

— Грейся, — предложил Мозель штурману и сам первый протянул руки к теплу; не хватало лишь пламени, чтобы вокруг стало совсем уютно.

Штурман покачал головой не то с сожалением, не то с усмешкой: и в самом деле, не совсем обычным казалось греться у невидимого огня, когда кругом было сколько угодно материала для настоящего, яркого, доброго костра… Командир осуждающе сказал:

— Ты не прав, штурман. Или ты все еще уверен, что здесь царит благополучие?

— Не знаю, — задумчиво проговорил штурман. — Просто у меня такое ощущение… Знаешь, мы, штурманы, привыкли верить интуиции, когда логика не может помочь. Вот и тут — с самого начала…

— Стой! — перебил его командир и даже схватил штурмана за руку; для этого ему пришлось перегнуться вперед, он обжег запястье о невидимо раскаленную печку и сердито охнул от боли. — Давай, штурман, — продолжил он, подув на обожженное место, — отложим рассуждения об Истоке до возвращения на корабль. Будем лишь оценивать факты, без обобщений. Мы, я считаю, оказались на нормальной планете, которая живет приблизительно по ритму начала нашей эры. Афины, Спарта… Кроме того, здесь есть и люди, живущие по законам каменного века. Помнишь, нам приходилось встречаться с такими культурами.

— А следы? — спросил штурман, устраиваясь поуютнее в предвкушении спора.

— Дождемся дня, рассмотрим их как следует, и тогда начнем строить гипотезы. Пока ясно, что здесь сосуществуют разные уровни цивилизации. На заре, надо полагать, развернется сражение — бронзовые мечи против каменных топоров — и с этой точки зрения мы находимся, пожалуй, не в самом выгодном месте. Как ты думаешь, навигатор…

Штурман, усмехнувшись, перебил его:

— Я не могу думать без привлечения гипотезы Истока.

Командир не то застонал, не то коротко засмеялся:

— Ох, есть предел терпению… Но — хорошо. Поговорим на эту тему в последний раз. Слушай. Когда мы прилетели, еще можно было думать, что это — Исток, бывший Исток, то ли покинутый людьми, то ли переживший катастрофу и успевший оправиться от нее, но уже без людей. Мне показалось слишком тяжелым сообщить на Земле, что цивилизация Истока не дожила до наших дней, и все же в тот момент такая гипотеза могла возникнуть. Через некоторое время мы убедились, что на планете есть люди. Каменный век. Даже и это еще можно было бы объяснить с твоей точки зрения, предположив, что какая-то часть людей уцелела после катастрофы, но деградировала, превратившись в дикарей. Но теперь я категорически говорю: нет! Цивилизация, откатываясь назад, не могла задержаться на античной стадии, а начав снова с нуля, не успела бы дойти до нее. Согласен?

— Логично.

— И еще. Принять твою гипотезу — значит признать, что великая цивилизация Истока погибла. Но скажи: разве на Гиганте, на предпоследней по развитию ступени перед Истоком, хоть что-нибудь указывало на приближение катастрофы? Разве были там антагонизм, вражда, скрытые противоречия в развитии общества? Не было! И неудивительно: даже на нашей Земле это давно уже не грозит обществу, а ведь между нами и Гигантом — немалая дистанция. Я прав?