Уитли Страйбер - Послезавтра

— Добро пожаловать в Нью-Йорк, ребята, — сказал Джей Ди. — Меня зовут Джей Ди, — добавил он.

Кстати, это было совершенно лишнее. Кем он себя возомнил? Сэром Полом Маккартни? Римским Папой?

Сэм поймал себя на том, что рассматривает карточку с именем Джей Ди. Он почувствовал, что это не приведет ни к чему хорошему, но ничего не мог с собой поделать.

— Вот как, — услышал он себя издалека. — Одни инициалы. А имени что, нет?

Это уже было не смешно. В тот же момент он понял, что его собственная ребячливость, спровоцировавшая его написать на собственном значке «Йода», в этот вечер обойдется ему очень дорого. «Сэм! — тщетно взывало к нему сознание. — Тебя зовут Сэм!»

— Славное имя, — нанес смертельный удар Джей Ди. — Надо будет познакомить тебя с моим младшим братом, — продолжил он с блистательной улыбкой кинозвезды. — Вы бы составили прелестную парочку комиков.

Она засмеялась. Брайан смеялся тоже, но это уже было не важно, потому что смеялась она. Теперь Сэм видел только ее спину. Джей Ди, стоявший возле нее, слегка ему подмигнул.

— У вас потрясающая школа, — сказала ему Лора чуть дрожащим голосом. Джей Ди был на такой недосягаемой высоте, что она волновалась, разговаривая с ним.

Да, Джей Ди был так же неколебим и смертоносен, как крейсер-убийца, движущийся по тихой водной глади.

— Видела бы ты библиотеку, — распинался он. — Хочешь, устрою для тебя экскурсию?

— Хочу. Это было бы здорово!

«Здорово! Мы все пойдем!» Вдруг Сэм понял, что стоит с бокалом Лоры, а она удаляется под руку с Аполлоном, сыном бога.

— Приятель, — заметил Брайан. — Судя по всему, у тебя наметился серьезный конкурент.

Да, похоже, так оно и было.

— Брось.

Брайан продолжал подливать масла в огонь:

— Держу пари, он еще и богат!

Этого было достаточно.

— Заткнись, — сказал Сэм.

Брайан хотел было что-то добавить, но посмотрел в лицо Сэму и замолчал.

Гремел гром, и молнии бросали причудливые блики на мемориалы Вашингтона, ударяя то по Капитолию, то по памятникам Вашингтону и Линкольну. Это никого не пугало, потому что простая гроза не могла причинить вреда этим крепким конструкциям. Вот только ветер на улицах города, чуть не разбивший окно в городской квартире Джека Холла, был очень неприятным. В Национальном климатическом центре датчики регистрировали порывы ветра скоростью сто тридцать километров в час. Вишневым деревьям вокруг памятника Джефферсону приходилось нелегко, а старые дубы в парке Рок-Крик дрожали, как молодые деревца.

Джек спал, впервые за последние сорок восемь часов добравшись до кровати. Когда раздался телефонный звонок, Джек принял его за причудливую ноту в звуках разыгравшегося шторма, который ему снился. Шторм бушевал на чудесном, райском острове, покрытом крупными тропическими цветами. Сначала пошел теплый мягкий дождь, потом легкий ветерок стал овевать кокосовые пальмы. Потом зазвонил телефон. Интересно, где он мог находиться среди кокосовых пальм? Нет, он должен стоять в баре. Или это уже другой сон? Тут никакого бара не было.

Его рука автоматически вытянулась куда-то в пространство, схватила какой-то предмет и поднесла его к уху хозяина. Разноцветный тропический цветок превратился в черную трубку телефона. Джек откашлялся и попытался заговорить. Не вышло. Он решил попытаться снова. «Осторожно, — подумал он. — Мне нельзя захлебнуться!»

— Слушаю! — Его голос был похож на ворчание старой гориллы.

Трубка заговорила знакомым голосом:

— Это Джерри Рэпсон.

— Кто?

— Джеральд Рэпсон. Простите, что так рано звоню.

Так, это был звонок из Англии. Джек открыл глаза и стряхнул остатки сна.

— Да нет, профессор, ничего.

— Мне очень неловко вас беспокоить, но боюсь, что мы обнаружили нечто необычное. Необычное и тревожное. Помните, вы говорили в Дели, что таяние полярных льдов может негативно сказаться на Северо-Атлантическом течении?

Господи! Неужели из-за этого стоит звонить в пять утра? Джеку даже не хотелось об этом спрашивать.

— Да, — сдержанно ответил он.

— Не знаю, как вам это объяснить, но, по-моему, это уже произошло.

Комната закачалась перед глазами.

— В смысле?

За шторами были ясно видны вспышки молнии. Джек подавил сильное желание подойти к окну.

— Наш метеорологический буй зарегистрировал тринадцатиградусное понижение температуры поверхности воды.

«В этом явлении не было ничего особенного, зачем он мне об этом говорит?»

Рэпсон тем временем продолжал: