Борис Руденко - Работа по призванию

Сеня осторожно потрогал чемодан пальцем и хмыкнул, вложив в этот звук сильное сомнение.

- Эт ты здорово придумал, спасибо. Только... Я ведь живой человек, мне пить-есть надо. В подпространство, говоришь? Там, наверное, зарплату не платят, а?

- С зарплатой там дело обстоит сложно, - подтвердил Федор.

- Вот видишь! Если б не зарплата, стал бы я переживать. Махнул бы в поля и леса, и подпространство мне ни к чему. Так что спасибо, но...

- Подожди! Я же тебе не объяснил до конца. Одно из загадочных свойств подпространства заключается в том, что твой организм ничуть не меняется, пока находится там. Ты существуешь как бы вне времени. Допустим, утром позавтракал, ушел в подпространство, бродишь до вечера или еще дольше, а все равно есть не хочется. И не захочется до тех пор, пока оттуда не выберешься.

- Вот. оно что, - заинтересовался Сеня. - Так бы сразу и сказал. А сведения у тебя точные?

- Факт! Лично проверял.

- Тогда другое дело. Как с ним обращаться-то, с твоим аппаратом?..

Сеня не стал сразу включать полученный от Федора прибор.

Потребовалось некоторое время, чтобы уладить земные дела.

Он подал заявление об уходе с работы. Попрощался с Люсей, питавшей в отношении- Сени неопределенные надежды. Ему тоже нравилась Люся, но ради искусства необходимо идти на жертвы. Поэтому Сеня объяснил всхлипывающей девушке, что уезжает в длительную командировку. Куда? Он не удержался: далеко. Возможно, что за границу, только это секрет. Надолго ли? Вероятно, да. Года на два.

- Сеня, - сказала Люся, прикладывая к глазам и пачкая тушью платочек. Я давно подозревала, что ты человек особенный, не такой, как все. Я буду тебя ждать. Обязательно...

Наконец все было готово. Сеня упаковал личные вещи: одеяло, подушку, набор шариковых ручек и карандашей, побольше чистой бумаги для будущих стихов. Сложил все это аккуратной кучкой, уселся сверху и включил прибор. С минуту прибор разогревался, тихонько попискивая, потом словно мягкая и мощная рука подпихнула Сеню пониже спины, и он вместе со своими пожитками влетел в подпространство.

Огляделся. Тепло, сухо и безветренно. Подпространство было будто в тумане - просматривалось всего шагов на сто, но на это Сене было наплевать. Он расстелил одеяло, устроился поудобней и принялся за работу.

Время в подпространстве текло незаметно. Да и было ли оно там - время? День не сменяла ночь, и вслед за нею не наступало утро. Неяркий серый свет ровно струился со всех сторон, снизу и сверху. Ничто здесь не отбрасывало тени, оттого сочинять можно было и сидя, и лежа на любом боку. Только воздух казался чуть затхлым. Или только казался?

Может быть, работа у Сени шла не слишком споро, но куда спешить? Сеня не гнался за легким успехом. Он сейчас даже еще и не писал стихов, а просто оттачивал свое мастерство, чувствуя, как оно становится все острее и тоньше. Изредка вспоминалась Люся - и это было хорошо. Настоящий художник должен испытать страдание, познать боль и горечь утраты. И Сеня страдал по возможности, готовясь перековать свои переживания в пылающие искренним чувством строки.

Стихов пока не было, но мастерство тоньшало и острело.

А время стояло или текло, туда ли, обратно или, может, както вбок - по своим подпространственным законам, не касаясь Сени совершенно. И совсем неизвестно было бы, сколько его уже утекло, если б в привольное Сенино житье не ворвалось то, что лишает окружающее однообразия, разрушает монотонность, рождает причинность и являет собой точку отсчета. В его жизнь ворвалось Событие.

- Ах! - услышал Сеня чей-то возглас и поднял глаза.

Перед ним стоял человек в космическом скафандре. Он показывал на Сеню толстым пальцем из сверхпрочного сплава и ахал:

- Невероятно! Абориген подпространства!

Сеня молча осмотрел гостя, потом сказал с легкой досадой:

- В чем дело, товарищ? Успокойтесь, пожалуйста, и объясните, что вам нужно.

- Невозможно! - разразился пришелец новой серией восклицаний. Абориген разговаривает! По-русски! Неужели телепатия?!

Тут Сеня обиделся.

- Если я абориген, то ты... - и обозвал его нехорошим словом.

Любой мог запросто полезть на рожон, но пришелец не стал.

Он оказался выдержанным и рассудительным человеком. Заподозрив ошибку, гость умолк, а затем расспросил Сеню по-хорошему, что да как. Сеня рассказал чистосердечно. Что скрывать?

Не сказал только, где взял прибор. На всякий случай, чтобы Федора не подвести. И сам, в свою очередь, спросил, как пришелец сюда попал.