Дмитрий Градинар - Расправляя крылья

— Схема «Пополам», — неуверенно сказал Джокт, — нас может раскидать в бою, и мы ничем не поможем друг другу. Осталось лишь придумать, что делать с ловушками? Можно вообще от них отказаться, а можно…

— Я возьму две ловушки, — неожиданно заявил молчавший всё это время Гаваец.

— Зачем? — вырвалось у Джокта.

— У меня останется место для четырех торпед и двух Имов, — не обращая внимания на этот вопрос лидера, Гаваец продолжал говорить. — Если я что-то из себя представляю, то мне будет достаточно. Вы можете взять по одной ловушке и к ним — по пять торпед и по четыре Има. Или наоборот. Потому что ловушками можно попытаться отсечь тройку Бессмертных, и тогда получится на равных. Наша тройка — против тройки «Кнопок».

— Работаем в обычной схеме, прикрываем Джокту хвост, и после его выхода из атаки атакуем сами, — подхватил мысль Гавайца Барон.

«Не то! Не то!» — кричало что-то внутри Джокта, но спасительная идея не торопилась вернуться, поэтому он согласился.

— Уф! — Барон картинно отер лоб, словно после тяжелой работы. — Половина дела сделана, а дальше — как фишки лягут. Интересно, что остальные себе мыслят?

Здесь, прямо в зале для построений, только четыре тройки смогли сообща согласовать примерную тактику и вооружение. Нерон так и не убедил своих ведомых, ещё в пяти тройках рассматривали сразу несколько вариантов и пока не решили — на каком остановиться.

После скоротечного завтрака подтвердилось то, о чём говорил инструктор: все офицеры курсов вылетели на Землю и должны были вернуться только к завтрашнему дню.

Отсутствовал даже комендант Крепости, а в адъютантском отделе особо интересующимся курсантам посоветовали дождаться возвращения офицера-куратора и уже ему задавать свои глупые вопросы.

— Ну вот, — изобразив глубокую печаль, съязвил Курса, проходя мимо тройки Джокта, — оставили нас одних, на геройскую погибель, чтобы никого больше совесть потом не мучила.

Собравшись в кубрике, недоговорившиеся тройки продолжили внутренние споры Громче всех звучал голос Нерона, который старался теперь убедить не только своих ведомых, но и тройку Аватароя в собственной правоте.

— Сходил бы ты, послушал, что ли, — лениво протянул Барон, обратившись к Гавайцу.

Дважды просить его не приходилось, и он, продолжая сохранять невозмутимость, направился к Нерону.

Вернулся Гаваец почти сразу. Причем теперь он не выглядел невозмутимым. Скорее — удивленным.

— Ну что? — Джокту было интересно не столько предложение Нерона, сколько умение Барона разбираться в людях и их устремлениях.

— Барон ошибался. Все торпеды он предлагает взять ведомым, а сам, с двенадцатью Имами, обязуется защищать их до последнего своего дыхания.

— Как всё запущено! — Барон ничуть не смутился тем, что не угадал. — Ты не находишь, Джокт, что это то же самое, о чём я говорил, только в сто раз хуже?

— Погоди, что-то я не понимаю… Какой смысл лидеру нести только оборонительное оружие? Ведь он первым выходит в атаку. Гаваец, ты ничего не напутал?

Тот лишь выразительно хмыкнул — «спрашиваешь тоже!»

— Какой смысл — я не знаю. Но только Нерон втолковывал что-то про фактор неожиданности и прочее счастье, что ожидает его тройку в бою, если Кама с Умасом согласятся принять такую схему…

— Задача максимум — стать героем, а минимум — остаться в живых. Если ведомые согласятся, то Нерон, можно сказать, свою задачу-минимум уже выполнил! — прокомментировал Барон.

— Но для защиты трёх истребителей — своего и ведомых — он отстреляет Имы всего в два приема. Что дальше?

Нельзя сказать, что Джокту нравилась роль скептика. Просто он уже не раз убеждался, что после разговоров с Бароном именно в такой манере легче всего найти истину.

— А дальше он может уйти под защиту мониторов. Нерон — один из лучших пилотов по части исполнения маневров ухода.

— А ведомые?

Барон задумчиво посмотрел в сторону Умаса и Камы, потом тряхнул головой, словно отгоняя дурные мысли.

— Я же тебе говорил, что удобно чувствую себя за твоим хвостом, Джокт. Если бы это был не ты, я бы скорее всего, любой ценой добивался лидерства в тройке.

— Да у вас прямо любовь! — пошутил Курса, услышавший пение дифирамб. — Присоединиться можно?

— Садись! — Барон подвинулся, освобождая место на гравикойке.

— Ну и чего вы надумали? — всё тем же шутливым тоном поинтересовался Курса, сам являвшийся лидером, однако взгляд его при этом стал напряженным.