Север Гансовский - Шаги в неизвестное

— Какого типа?

— А там, одного. В майке. Я его свалил. Выяснилось, что на тропинке, за дачей Мохова, он встретил велосипедиста, неподвижно стоявшего на месте, и сбросил его на землю.

— Зачем вы это сделали? — спросил я и сразу вспомнил, что сам тоже хотел свалить мотоцикл.

— А чего же он? — ответил незнакомец и выругался.

Некоторое время мы просидели возле будки, рассказывая друг другу, что каждый из нас видел.

— А где вы были, когда это все началось? — спросил я.

— Я?.. Тут.

— Где — тут? В саду? Он замялся.

— Нет… Там, — он махнул рукой по направлению к заливу.

— Ну, где же? На пляже?

Он показывал то в одну, то в другую сторону, и мне так и не удалось добиться, где же застигли его все эти чудеса.

— Значит, все это началось на рассвете, — сказал я.

— На рассвете, — согласился он и выругался.

Вообще он ругался почти при каждом слове, и вскоре я перестал это замечать.

— Ну ладно,—сказал я поднимаясь. — Давайте войдем в дом и съедим что-нибудь. А потом отправимся смотреть, что же произошло. Сходим в Глушково. Может быть, это захватило только наш поселок, а дальше все в порядке.

Я вдруг ощутил очень сильный голод.

Он тоже встал и неуверенно спросил;

— В какой дом?

— Да вот сюда.

Он боязливо огляделся:

— А если поймают?

— Кто поймает?

— Ну, этот… Который тут живет.

— Так здесь я и живу, — объяснил я. — Это наш дом.

На лице у него выразилось смущение. Затем он вдруг рассмеялся:

— Ладно. Пошли.

Все выглядело загадочно — и то, что он не хотел толком сказать мне, где он был ночью, и его неожиданный смех. Но тогда я был в таком состоянии, что не заметил этих странностей.

Пока мы жевали на кухне бутерброды и холодную баранину, он с уважением разглядывал холодильник «ЗИЛ», стиральную машину и стол для мытья посуды.

— Хорошо живешь, — сказал он мне. — Где работаешь?

Я ответил, что на заводе, и в свою очередь спросил, чем он занимается. Он сказал, что работает в совхозе «Глушково». Совхоз находится в восьми километрах от нашего поселка. Там в школе одно время учились мои ребята, и я знаю почти всех рабочих. Этого парня я там ни разу не видел, и поэтому мне показалось, что он соврал.

Когда мы выходили из дома, он угрюмо посмотрел вверх:

— И солнце тоже…

— Что солнце? — спросил я.

— И солнце стоит. — Он показал на тень от дома на дорожке. — Как было, так и есть.

Дом наш поставлен так, что окно моего кабинета и окна детской комнаты выходят на юг, а выходная дверь — на север. По утрам в летнее время около восьми часов, когда я иду на работу, тень крыши проходит через край клумбы с георгинами.

Сегодня, когда я первый раз вышел, чтобы посмотреть на неподвижного мотоциклиста, тень как раз достигла первого куста. Я автоматически отметил это, хотя был очень взволнован.

И сейчас край тени был на том же самом месте, хотя с тех пор прошло не меньше чем два часа.

Получалось, что солнце остановилось.

Вернее, прекратилось вращение Земли вокруг оси.

Было от чего сойти с ума.

Помню, что мы некоторое время топтались, глядя то на солнце, то на неподвижный край тени.

Потом мы все-таки отправились в Глушково. Я вернулся в комнату, сбросил домашние туфли, надел сандалии, и мы пошли.

Даже не знаю, зачем нас туда понесло. По всей вероятности потому, что нам было совершенно невыносимо сидеть на месте и ждать, что же с нами будет дальше. Хотелось как-то действовать.

Кроме того, мы просто не знали, чем же нам теперь заниматься.

Это было странное путешествие.

Когда мы двинулись в путь и острота первых впечатлений от всех чудес, несколько притупилась, я начал замечать то, на что прежде не успел обратить внимания.

Во-первых, нам обоим было трудно делать первый шаг, когда начинали идти. Было такое чувство, как если бы мы делали этот шаг в воде или в какой-нибудь такой же плотной среде. Приходилось довольно сильно напрягать мускулы бедра. Но потом это исчезало, и мы шли уже нормально.

Во-вторых, при каждом шаге мы немножко повисали в воздухе. Опять-таки, как если бы мы двигались в воде. Особенно это было заметно у меня, потому что я вообще обладаю подпрыгивающей походкой.

Я чувствовал, что со стороны напоминаю танцора в балете, который не идет, и совершает бесконечный ряд длинных и плавных прыжков.

Было похоже на то, что воздух стал плотнее. Казалось, в него налили какой-то густой состав, который оставил его как прежде прозрачным и пригодным для дыхания, но сделал гораздо гуще.