Рита помогла Рамону добраться до кухни на костылях, и они расселись вокруг потертого деревянного стола, принадлежавшего семье, по крайней мере, шестьдесят лет.
— Я хочу кое-что вам сказать, — начала Патриция.
— О, madre de Dios, — воскликнула Рита, всплеснув руками, и восторженно улыбнулась.
— Нет, мама, это не по поводу нас с Полом.
Лицо матери застыло, затем расслабилось.
— Так что же?
— На прошлой неделе мне позвонили, — начала Патриция. — Я не могу сказать тебе всего, но мне придется уехать на два-три месяца, может быть, даже больше. Пол знает об этом, но я не могу сказать ему больше, чем только что сказала вам.
В кухню вошел Пол, толкнув качающуюся дверь.
— Кто тебе звонил? — поинтересовался отец.
— Джудит Хоффман.
— Кто это? — спросила Рита.
— Женщина, которую показывали по телевизору? — задал новый вопрос Рамон.
Патриция кивнула.
— Она — советник президента. Мне предложили поработать с ними, и это все, что я могу вам сказать.
— Почему они предложили это именно тебе? — спросила мать.
— Я думаю, они хотят, чтобы она построила машину времени, — улыбнулся Пол.
Каждый раз, когда он говорил это, Патриция приходила в ярость, но сейчас лишь пожала плечами. Она не могла ожидать, что Пол разберется в сути ее работы. Это было понятно очень немногим, и, уж конечно, не ее родителям и друзьям.
— У Пола есть и другие сумасшедшие теории, — бросила Патриция. — Но мои уста на замке.
— Она такая скрытная, — заметил Лопес. — С ней было трудно последние несколько дней.
— Если бы ты не пытался заставить меня говорить!.. — Она притворно вздохнула — в последнее время ей приходилось делать это достаточно часто — и посмотрела на молочно-белый потолок, потом повернулась к отцу. — Это должно быть очень интересно. Непосредственно связаться со мной будет невозможно. Можно писать по этому адресу. — Она пододвинула к себе телефонную книгу и написала данные абонементного ящика.
— Это важно для тебя? — спросила мать.
— Конечно, — ответил за нее Рамон.
Но Патриция этого не знала. Даже сейчас это казалось ей безумием.
Когда гости разошлись, она вытащила Пола на ночную прогулку по окрестностям. В течение получаса они молча шагали мимо уличных фонарей.
— Я вернусь, ты же знаешь, — сказала наконец Патриция.
— Знаю.
— Я должна была показать тебе мой дом, поскольку для меня это очень важно. Рита, Рамон, дом…
— Да.
— Я думаю, что не смогу без них. Я столько времени провела в мире собственных мыслей и то, чем я там занимаюсь, столь непонятно и странно для большинства людей, что если бы у меня не было какого-то центра притяжения, какого-то места, куда можно вернуться, я не смогла бы жить.
— Я понимаю, — сказал Пол. — Очень приятный дом. Мне понравились твои старики.
Патриция остановилась, и они повернулись друг к другу, держась за руки.
— Я рада.
— Я тоже хочу, чтобы у нас с тобой был свой дом, — проговорил он. — Еще одно место, куда мы оба могли бы вернуться.
На лице девушки отразилось столь пылкое чувство, что, казалось, она готова прыгнуть на него.
— У тебя кошачьи глаза, — улыбнулся Пол.
Они повернули обратно и поцеловались на крыльце, прежде чем отправиться пить кофе и какао с корицей в компании ее родителей.
— Подожди, я сейчас, — бросила Патриция, когда они уже собрались ехать обратно в Калтех.
Она прошла через холл к ванной, мимо выпускных фотографий и окантованной страницы с оглавлением из журнала «Физикал ревю», где была опубликована ее первая статья. Она остановилась перед журнальной обложкой и пристально посмотрела на нее. Внезапно Патриции показалось, что сердце ее пропустило один удар, оставив своеобразную пустоту в груди — короткое, почти приятное ощущение падения, полета в никуда, — а потом все пришло в норму.
Она уже ощущала это раньше. Ничего серьезного — просто дуновение холодного ветра в груди, каждый раз, когда Патриция Васкес полностью отдавала себе отчет в том, куда она направляется.
4. 1174 год Путешествия, Аксис Надер
Премьер-министр Аксиса Ильин Таур Ингл стоял в просторном наблюдательном куполе, глядя на Путь, сквозь голубое сияние города, на дороги, ярко освещенные непрерывным движением между воротами. Позади него застыли два официальных фантома и делегат Нексуса Гексамона.
— Вы хорошо знаете Ольми, сер Франко? — изобразил премьер-министр на графоречи.
— Нет, сер Ингл, — ответил делегат, — хотя в Нексусе он известен.
Читать дальше