Грег Бир - Эон

— Я ждал возможности поговорить с вами где-нибудь вне Палат, — сказал Рам Сейджа. — Хотя вряд ли это самый подходящий момент…

Патриция взглянула на лицо, расположенное посреди сферы, служащей телом. У нее появилось ощущение, что она на экскурсии в Диснейленде и видит нечто необычное, чему есть, правда, вполне разумное объяснение. Какое-то время она молчала, а затем внезапно вышла из задумчивости.

— Да, конечно.

— Вам понравится Тимбл, наш мир, — сказал франт. — Мы — давние постоянные партнеры Гексамона. Это очень спокойные, давно открытые ворота.

— Сначала мы отправимся туда, — сообщил Рам Сейджа. — Четырехчасовое путешествие к воротам франтов на отметке четыре экс шесть, а затем двухдневный отдых. Мы надеемся, что президент сможет сделать перерыв в совещании, чтобы встретиться с нами.

«Четыре экс шесть — четыре миллиона километров по коридору — просто прыг, скок и готово, — подумала она. — Каждая тысяча километров — сдвиг на один год вперед во времени; каждая доля миллиметра — переход в альтернативную вселенную…»

Насколько ближе к дому?

— Я буду рада встретиться с ним и посетить Тимбл, — покорно согласилась она.

— Нас зовут на нос, — сказал Лэньер, приближаясь к ней вместе с Фарли. Хайнеман и Кэрролсон уже двигались в нужную сторону. Толпа расступалась перед ними. Патриция никогда не видела столько улыбающихся лиц и не ощущала такого интереса к своей персоне. Она терпеть этого не могла; ей хотелось убежать и спрятаться.

Нащупав через комбинезон письмо от Пола, она последовала за франтом и Ольми в носовую часть корабля.

Там находилась сенатор Ойю вместе с тремя гомоморфами-надеритами из Аксис Торо; все трое были историками. Они улыбнулись и освободили место для прибывших. Капитан корабля, неоморф с мужским туловищем и телом змеи ниже пояса, трехметровой длины, присоединился к ним последним.

— Честь начать наше короткое путешествие принадлежит первому гостю, прибывшему в Аксис, — сказал капитан. Патриция взяла его за руку и переместилась на нос, поближе к потоку.

— Мисс Васкес, не окажете ли честь? Просто попросите корабль стартовать.

— Поехали, — тихо сказала она.

Появился четко очерченный круг диаметром, примерно, в пять метров, открыв Путь. Казалось, они плыли высоко над полосами движения и терминалами у ворот. Сверкающая линия сингулярности ярко сияла прямо перед самым носом. Пока никакого ощущения движения не было.

Патриция повернулась к Ольми, Лэньеру и Фарли. Лэньер улыбнулся ей; она улыбнулась в ответ. Несмотря ни на что, во всем этом было что-то волнующее. Она чувствовала себя избалованным ребеноком, попавшим на вечеринку весьма своеобразных взрослых.

«Мы — гусеницы, они — бабочки», — подумала она.

Через полчаса корабль двигался настолько быстро — свыше ста четурех километров в секунду, — что стены Пути превратились в непрерывное мелькание черных и золотых полос. Они уже преодолели около девяносто четыре тысячи километров и продолжали ускоряться. Впереди пульсировало красное сияние. Патриция почувствовала руку Карен Фарли на своем плече.

— Удивительно, насколько это напоминает прием на Земле, — заметила Фарли. — Не в Хобэе, а в Лос-Анджелесе или Токио. Я летела через Токио в Лос-Анджелес, и во Флориду… Тогда было устроено несколько приемов. Прием в посольстве… — Она покачала головой и улыбнулась. — Где, черт побери, где мы, Патриция? Я ничего не могу понять.

— Это люди, такие же, как мы.

— Я просто не… не всегда верю в то, что происходит. В мыслях я возвращаюсь в те времена, когда была маленькой девочкой в Хобэе и слушала, чему учил меня отец. Я просто убегаю от действительности.

«Принести Рамону почитать „Тьемпос де Лос-Анджелес“…»

— Любые приемы вскоре становятся утомительными. Я бы лучше поработала, — сказала Патриция, — но это не очень красиво по отношению к хозяевам. Ольми хочет, чтобы мы были общительны.

К ним с озабоченным видом приблизилась Сули Рам Кикура.

— Кто-нибудь вас обидел? — спросила она. — Или сделал неудачное предложение?

— Нет, — ответила Фарли. — Мы с Патрицией просто смотрим.

— Конечно… вы устали. Ольми забывает о необходимости сна и отдыха.

— Я не устала, — возразила Патриция. — Я очень взволнована.

— Я тоже, — согласилась Фарли. — Возможно, более подходящее слово — ошеломлена.

— Вы можете уединиться в любое время, когда пожелаете, — сказала Рам Кикура.

— Мы останемся на носу и будем просто смотреть. — Патриция плавала, скрестив ноги в позе лотоса, так же как и Фарли.