Генри Каттнер - Источник миров

Я увидел лицо, сверкающее вдали, прекрасное, как может быть прекрасна только машина, холодная, лишенная эмоций машина, живая машина, которая знала о приближении своей гибели.

Я шагнул вперед, еще раз шагнул… а потом лицо растаяло в ослепительном блеске, словно исходящем из самого сердца солнца. Аполлон вроде бы был недоволен своей силой, но я почувствовал ужасный жар, меня обдало потоком сверкающего пламени.

Я улыбнулся про себя, зная: жар Аполлона обоюдоострое оружие. К тому же я знал, как использовать руно. Гефест научил Язона пользоваться им. Аполлон-машина был бессилен перед руном.

Гефест хорошо знал свойства полупроводников и источников атомной энергии. Машину-Аполлона могла разрушить только машина. Руно предназначалось как раз для этого. Аполлон черпал свою энергию из солнечного света, из мельчайших элементов, составляющих луч солнца. Его энергии достаточно, чтобы поглотить огромный город.

Он нежился в солнечных лучах. Светило изливало золотистые струи света, которые текли сквозь тело Аполлона, а излишек энергии машина-бог рассеивала в воздухе сверхмира богов.

Руно могло впитать в себя всю энергию Аполлона. Но даже Аполлон не мог переварить всю энергию руна. Геката, я думаю, черпала свои силы из других источников, поэтому она не хотела рисковать, надев руно. Только человек мог надеть его и при этом остаться живым.

Руно ожило на моих плечах, его золотые колечки вибрировали. Я прикоснулся к ним, и они прилипли к ладони, словно Гефест сделал руно вчера, а не несколько тысячелетий назад. Машина повиновалась мне.

Я снял руно с плеч, раскрутил его и метнул, метнул через сияющее пространство туда, куда я не мог смотреть без боли в глазах.

Хотя руно было обжигающе горячим, в сиянии Аполлона оно выглядело черным пятном. Без предохраняющего волшебства Гекаты мы должны были бы уже давно испариться под ударами неописуемых лучей, которыми поливал нас Аполлон.

Сверхраса в стремлении к чему-то великому создала себе погибель. Аполлон-машина уничтожил ее с помощью чудовищного огня.

Руно прилипло к чему-то.

В то же мгновение у Аполлона появилась аура, но в таком огне ничего не могло существовать.

Как я могу рассказать, что случилось потом? Как я могу описать, как умер Аполлон?

Я запомнил бледное лицо любимой Цирцеи, отдаляющееся от меня. Темно-красные губы, приоткрытые в крике, который я так и не смог услышать. Холм, на котором мы стояли, исчез. В небо взметнулось пламя.

Потом я оказался в воде.

Я был один. Таинственные серые волны покачивали меня, бессильного, беспомощного. Я очутился где-то очень далеко и от Гелиоса, и от Эя. После невероятной битвы я чувствовал себя опустошенным, слабым, как ребенок. Я потерял руно.

Но когда я уже решил, что не смогу выплыть и волны поглотят меня, вода забурлила вокруг, что-то меня приподняло… или большая волна, или чьи-то нечеловеческие руки.

Я снова мог дышать. Подо мной оказалась твердая палуба, которая то поднималась, то опускалась. Я услышал звуки песни, скрип весел, жалобный вой ветра в парусах, шорох воды, разбивающейся о нос корабля.

С почти невероятным усилием я приподнялся на одной руке. Я увидел аргонавтов, похожих на привидения, сидящих у весел, услышал лиру Орфея. Я не мог даже вспомнить, как опустился на палубу. Я не помнил ничего… абсолютно ничего…

И лишь через несколько дней воспоминания вернулись ко мне…

Тэлбот тихо спросил:

— А потом?

Огонь костра давно погас. Туман клубился над соснами, когда голос Сиварда смолк, только шум моря нарушал тишину.

— А потом… я очутился на берегу… — проговорил Сивард. — Вдали что-то виднелось. С большим трудом я встал и побрел вдоль линии прибоя. Я очутился на побережье в штате Аризона, — он пошевелился. — Может, у меня была галлюцинация? Как я мог попасть в Аризону? Но я-то знал, что все случившееся со мной не галлюцинация.

— Хорошо, — кивнул Тэлбот. — Ты человек ученый. Все, о чем ты говорил, теоретически возможно, но… Сверхраса… «Арго»?

— И еще, — добавил Сивард. — Я уверен, что призрачный «Арго» и в самом деле существует. Он для меня реальнее Гекаты и Эя, даже Сайны.

— Сайны? — осторожно переспросил Тэлбот.

Сивард непроизвольно вздрогнул.

— Все не так, — пояснил он. — Сайна… Цирцея… Одна женщина или две, я не знаю. Но мне много обещали и ничего не выполнили. Я не получил обещанного. Если Геката осталась жива… Но такие приключения… такое может случиться только раз в жизни. Или две жизни… Я не знаю. Уверен — это не галлюцинация, не сон. Я не сумасшедший… Я надеюсь, что Геката выполнит свое обещание… Однажды… Однажды…