Кир Булычев - Опасные сказки

Алиса увидела, что из-за угла за наказанием наблюдает черноглазая кудрявая девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары, а ладошки прихлопывали в такт. «Ох и не любят вас ваши рабы!» — подумала Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.

Когда экзекуция закончилась, профессор, прихрамывая и сутулясь, ушел прочь из зала. Вслед ему кричали и улюлюкали, но он даже не обернулся. Алисе стало жалко его — нельзя же так над людьми издеваться!

Но о старике все сразу забыли.

Адмирал поднялся на стул, чтобы его лучше было видно, и отставил ногу в блестящем сапоге. Он держал в руке кружку с пивом.

— Слава нам, непобедимым! — закричал он.

— Слава! Слава! Слава! — безумствовали солдаты.

— Как зовут твою ничтожную планетку? — закричал адмирал, обращаясь к Аркаше.

— Земля, — ответил Аркаша.

— Земля — ты наша рабыня! — завопил адмирал.

И он начал петь:

— Мы тебя растопчем!

— Раз-два, раз-два! — вторили ему солдаты, стуча кружками о столы.

— Мы тебя смешаем с пылью!

— Раз-два! Раз-два!

Алиса подвинулась к Аркаше, который стоял, придерживая штаны.

— Пора бежать, — сказала она.

Но Аркаша не успел даже ответить.

Между ними возникла рыжая голова Боевой Подруги.

— Убежать успеете, — сказала Боевая Подруга. Она все еще держала в руке кнут, которым порола старика профессора. — Сначала поговорим.

Она толкнула Алису в спину, чтобы та шла вперед.

Возникший справа солдат подтолкнул Аркашу.

Через минуту они были в низкой комнате, где вдоль стен тянулись узкие диваны, а пол был устлан ковром.

По комнате ходил профессор. Он был уже в других штанах.

— Садитесь, — сказала Боевая Подруга.

— Хорошо тебе так говорить, а я сесть не могу, — ты же меня в кровь испорола.

— Так тебе и надо, — ответила Боевая Подруга.

Она бухнулась на диван и вытянула ноги, затянутые в черные кожаные штаны и сапоги.

— Вернемся домой, — сказал старичок, — напишу на тебя жалобу в суд. Заплатишь мне штраф как миленькая.

— Да разве ты будешь ждать возвращения? — ухмыльнулась Боевая Подруга. — Ты же каждый день на меня телеграммы-жалобы строчишь. Хорошо еще, что радисты у меня в кармане.

Старичок рассердился так, что принялся бегать по комнате. Но Боевая Подруга не обращала на него никакого внимания.

— Ну что, мои дикари, — сказала она, разглядывая Алису и Аркашу. — Будем врать и изворачиваться или поговорим как разведчик с разведчиком?

— Что вы имеете в виду? — спросил Аркаша.

Вид у него был потешный. Штаны старика, украшенные позументами и галунами, были ему велики, и он их придерживал двумя руками, чтобы не потерять.

— А то мы имеем в виду, — сказал старичок, — что вы дикарей только в кино видели. Признавайтесь!

— А если не признаемся? — спросил Аркаша.

— Смерть ваша будет ужасна! — зарычала Боевая Подруга.

— Подружка шутит, — сказал старичок. — Ничего вам не угрожает, кроме адмирала, без которого мы, к сожалению, не можем обойтись. Мы-то вас не тронем. Мы — интеллигентные, образованные люди…

— Мы вернем вас адмиралу, — заявила Боевая Подруга. — Он в гневе безрассуден.

— Отдавайте, — сказал Аркаша. — Но тогда ни один из вас не уйдет отсюда живым.

— Вот такого разговора мы ждали, — сказал старичок. — Это уже беседа равных. Выкладывайте ваши карты на стол.

— Мы живем здесь, в лесу, — начал Аркаша.

— Только без этого, — перебила его Боевая Подруга.

Тут дверь распахнулась, и большими шагами вошел адмирал.

Если он и был пьян, то теперь это не чувствовалось. Взгляд его был ясен, руки не дрожали, шаги были уверенны.

— Простите, господа, — начал он. — Пришлось задержаться. Мои воины немного разыгрались. Ну просто псы!

— Зато верные, — вставила Боевая Подруга.

— Может быть, — рассеянно ответил адмирал. Потом обернулся к старичку: — Не беспокоит?

— Терплю, — отозвался старичок.

— Не мог я тебя не выпороть, — сказал адмирал устало. — Ты же глупость брякнул, непатриотично вел себя при народе.

— Стар я стал унижения переносить, — сказал старичок, но адмирал уже отвернулся от него и спросил у Боевой Подруги:

— Ну и как наши гости? Что рассказывают?

— Этих двоих к нам подослали. И теперь ждут их возвращения.

— Вернее всего, со всех сторон к нам уже подтягиваются войска, — добавил старичок.

Адмирал обернулся к пленникам. Он стоял, широко расставив ноги и набычившись. Шрам на щеке покраснел.

— А вы что скажете? — спросил он. — Прав мой старик или врет?