Грег Бир - Бессмертие

— Опять ливийцы. — Шрам на ее лице налился алой краской, но голос остался спокойным и ровным.

— Есть новости из Неа-Кархедона?

— Не знаю, госпожа моя. Я не уполномочен вести с ним переговоры.

«Еврейскому ополчению это очень не понравится, — подумал он. — Весь мир знает, что евреи не в восторге от Клеопатры, и вот — новый теракт…»

Клеопатра медленно повернулась, прошла на внутреннее крыльцо, подняла витиевато украшенный золотой диск телефона и кивком отпустила библиофилакса.

Через час, после краткого совещания с генералами и главой Службы Безопасности Ойкумены, она отправила из Канопоса эскадрилью реактивных чайколетов на бомбардировку мятежного ливийского города Туниса.

Затем она возвратилась в скромно украшенные покои, села, подобрав под себя ноги, на берберский шерстяной ковер, закрыла глаза и попыталась усмирить ярость.

Времени на капризы действительно не хватало, но слово ее все еще считалось законом в Мусейоне, а изредка — даже в сварливом буле 13. Рита Береника Васкайза…

Клеопатре уже не верилось, что Врата удастся когда-нибудь найти. Но никто не смог бы разубедить ее в том, что и в разгаре гражданской войны, в тяжелейшие для Ойкумены времена, императрица имеет право на капризы — пусть даже самые нелепые.

Половина дома Ланье (из камня, вырубленного века назад и грубо отесанных бревен) гнездилась на каменно-бетонном цоколе, глубоко врытом в тенистый склон холма. Другой половине исполнилось сорок лет, и она выглядела современнее: белая, аскетичная, но удобная, с новой кухней и помещениями для необходимого в его деле оборудования. Техника эта и по сей день томилась в бездействии у стены его кабинета — пульт управления коммуникативными и вычислительными устройствами, позволяющий следить за ситуацией практически в любой точке Земли и поддерживать связь с Земным Гекзамоном через Крайстчерч и орбитальные объекты. Вот уже шесть месяцев Ланье не заглядывал в кабинет.

Он сел и включил пульт. Появился вращающийся красный пикт контроля за состоянием системы и вскоре превратился в подвижное изображение Земли, как ее видят с Камня: шар, обвитый спиралью ДНК.

Ровный механический голос осведомился:

— Чем могу служить?

— Мне нужно поговорить с Ольми. Или Конрадом Корженовским. Лучше с обоими.

— Вызов официальный или частный?

— Частный, — ответил Ланье.

— В настоящее время господин Ольми воздерживается от контактов, — доложил пульт. — Я нашел господина Корженовского.

В кабинете, метрах в двух от Ланье, спроецировалось изображение Корженовского. Легендарный Инженер, некогда оставивший проект «Возрождение», чтобы заняться фундаментальными исследованиями, внимательно посмотрел на Ланье:

— Гарри! Как поживаешь? А Карен?

— Спасибо, у нас все замечательно. Господин Корженовский, этот человек настаивает на разговоре с вами. — Ланье откашлялся. — Он утверждает, что…

— Он удивительно похож на генерала Павла Мирского, правда? — внезапно, посмотрев в сторону гостя, заметил Корженовский.

— Вы не ошиблись, — вмешался пришелец.

— Гарри, этот человек Павел Мирский? — спросил Корженовский.

— Не знаю. Он меня поджидал на горе.

Мирский слушал с непроницаемым лицом. Корженовский помолчал, размышляя. «Он все еще носит в себе часть Патриции Луизы Васкьюз, — подумал Ланье. — Видно по глазам».

— Вы бы не могли через два дня доставить его в Первый Зал Пуха Чертополоха? — обратился к нему Инженер.

В душе Ланье тотчас всколыхнулись тревога, обида и старое неукротимое возбуждение. Как давно он отошел от важных дел…

— Наверное, я смогу это устроить.

Ланье был сбит с толку, раздосадован и заинтригован.

Проводив старого солдата в Первый Зал, Ольми взял для него билет на шаттл до Земли. Поделившись своей тайной, Map Келлен, казалось, обрел мистическое спокойствие. По пути к лифтам скважины, рассеянно скользя взором и шаркая каблуками по каменным плитам, Map Келлен вымученно улыбнулся и вяло покачал головой.

— Все, что мне нужно — несколько недель, чтобы как следует это дело обмозговать. А это можно сделать и на родине… Ты сейчас, видно, нуждаешься в утешении. Мне тебя почти жаль. Думал, только ты сможешь с этим справиться. Наверное, я все-таки ошибся.

— Ты не ошибся. — Ольми не был уверен в этом.

— Ну что ж, желаю удачи.

Ольми смотрел, как Map Келлен входит в кабину. В мозгу появилась картина — возможно, интуитивная, возможно, мимолетом посланный Map Келленом подсознательный пикт: старик, уходящий в горную даль, где он наверняка останется навсегда.