Клиффорд Саймак - Кто там, в толще скал

"...Не в ней ли, - спросил себя Дэниельс, - не в этой ли решимости кроется, при всей ее чужеродности, что-то знакомое, что-то поддающееся переводу на земной язык и потому способное стать как бы мостиком между этим вспоминающим инопланетянином и моим человеческим "я"?.."

Пустота, молчание и холодное равнодушие космоса длились века, века и века - казалось, пути вообще не будет конца. Но так или иначе Дэниельсу дано было понять, что конец все же настал - и настал именно здесь, среди иссеченных временем холмов над древней рекой. И тогда на смену почти бесконечным векам мрака и холода пришли почти бесконечные века ожидания: путь был завершен, след привел в недостижимые дали и оставалось только ждать, набравшись безграничного, неистощимого терпения.

- Ты говорил о помощи, - обратилось к Дэниельсу искристое существо. Но почему? Ты же знаешь того, другого. Почему ты хочешь ему помочь?

- Он живой, - ответил Дэниельс. - Он живой, и я живой. Разве этого недостаточно?

- Не знаю, - отозвалось существо.

- По-моему, достаточно, - решил Дэниельс.

- Как ты можешь помочь?

- Я уже упоминал о генетике. Как бы это объяснить...

- Я перенял терминологию из твоих мыслей. Ты имеешь в виду генетический код.

- Согласится ли тот, другой, замурованный в толще скал, тот, кого ты охраняешь...

- Не охраняю, - отозвалось существо. - Я просто жду его.

- Долго же тебе придется ждать!

- Я наделен умением ждать. Я жду уже долго. Могу ждать и дольше.

- Когда-нибудь, - заявил Дэниельс, - выветривание разрушит камень. Но тебе не понадобится столько ждать. Знает ли тот, другой, свой генетический код?

- Знает, - отозвалось существо. - Он знает много больше, чем я.

- Знает ли он свой код полностью? - настойчиво повторил Дэниельс. Вплоть до самой ничтожной связи, до последней составляющей, точный порядок неисчислимых миллиардов...

- Знает, - подтвердило существо. - Первейшая забота разумной жизни познать себя.

- А может ли он, согласится ли он передать нам эти сведения, сообщить нам свой генетический код?

- Твое предложение - дерзость, - оскорбилось искристое существо (слово, которое оно употребило, было жестче, чем "дерзость"). - Таких сведений никто не передаст другому. Это нескромно и неприлично (опять-таки слова были несколько иными, чем "нескромно" и "неприлично"). Это значит в сущности отдать в чужие руки собственное "я". Полная и бессмысленная капитуляция.

- Не капитуляция, - возразил Дэниельс, - а способ выйти из заточения. В свое время, через сто лет, о которых я говорил, люди моего племени сумеют по генетическому коду воссоздать любое живое существо. Сумеют скопировать того, другого, с предельной точностью.

- Но он же останется по-прежнему замурованным!

- Только один из двоих. Первому из двух близнецов действительно придется ждать, пока ветер не сточит скалы. Зато второй, копия первого, начнет жить заново.

"А что, - мелькнула мысль, - если существо в толще скал вовсе не хочет, чтобы его спасали? Что если оно сознательно погребло себя под каменными пластами? Что если оно просто искало укрытия, искало убежища? Может статься, появись у него желание - и оно освободилось бы из своей темницы с такой же легкостью, с какой этот силуэт, это скопище искр выбралось из-под насыпи?.."

- Нет, это исключено, - отозвалось скопище искр, висящее на самом краю уступа. - Я проявил беспечность. Я уснул, ожидая, и спал слишком долго.

"Действительно, куда уж дольше", - подумал Дэниельс. Так долго, что над спящим крупинка за крупинкой наслоилась земля и образовалась насыпь, что в эту землю вросли камни, сколотые морозом с утеса, а рядом с камнями поселилась семейка берез и они благополучно вымахали до тридцатифутовой высоты... Тут подразумевалось такое различие в восприятии времени, какого человеку просто не осмыслить.

"Однако погоди, - остановил себя Дэниельс, - кое-что ты все-таки понял..." Он уловил безграничную преданность и бесконечное терпение, с каким искристое существо следовало за тем другим сквозь звездные бездны. И не сомневался, что уловил точно: разум иного создания - преданного звездного пса, сидящего на уступе перед пещерой, - словно приблизился к нему, Дэниельсу, и коснулся собственного его разума, и на мгновение оба разума, при всех их отличиях, слились воедино в порыве понимания и признательности, - ведь это, наверное, впервые за многие миллионы лет пес из дальнего космоса встретил кого-то, кто способен постичь веление долга и смысл призвания.

- Можно попытаться откопать того, другого, - предложил Дэниельс. - Я, конечно, уже думал об этом, но испугался, не причинить бы ему вреда. Да и нелегко будет убедить людей...